— Алаазии?
Сегодня при мне уже дважды упоминали ее.
— Да. Что-то не так?
— Нет. Все хорошо, продолжай.
— Он говорил, что приехал в Кинар к другу, но даже фермер понял, что это враки. Уехал колдун внезапно, зато заплатил щедро.
Я улыбнулась.
— Вы молодцы, проныры! Не зря я в вас верила!
— Еще бы! Конечно не зря! — лицо моего ученика осветилось редкой для него улыбкой.
— Это все Вил, — признался Тидел. — Я бы так не сумел.
— Вы оба постарались. Вам уже сказали, что вы будете жить здесь, пока Грэз и Лидс находятся в управе?
Радость Вила мгновенно померкла, а Тид и вовсе сник. К владельцу «Ласточки» младший мальчик испытывал сильную благодарность, а конюха любил больше родного отца.
— Говорили, — сказал Вилис. — Я так надеялся, что лорд теперь их отпустит.
Я покачала головой. Кража камней, из которых маги делали артефакты, была слишком серьезным проступком, чтобы легко получить снисхождение.
— Их бы отпустили, только если бы на ферме вы схватили живого колдуна. Меньшим лорда управителя не умаслить.
— А, — вздохнул Тид. — А я боялся, что мы найдем там колдуна… Обрадовался, когда его не оказалось!
— А я говорил тебе, куриная голова!
— Не ссорьтесь, — угомонила я их. — Подождем, что будет дальше.
Колдун покинул Кинар, но здесь оставалась певичка, к которой я должна была пойти всего через день. Я не знала, была ли Ринелия связана со смертью бродяжки или поправилась самостоятельно, но намеревалась это выяснить. Сдаваться было рано…
— Иди сюда, — сказала я Тиду. — Все будет хорошо. Не бойся за Грэза и Лидса, Тид. Я придумаю, как им помочь.
Помощник конюха доверчиво прижался ко мне, а вот более проницательный Вил лучше чувствовал ложь. Освобождение Грэза представлялось мне почти невыполнимой задачей, если, конечно, не случится чудо, и мальчики в самом деле не приволокут завернутого в мешок колдуна на порог лорда Кернела…
— Эй, Тид! Принеси тетушке чашку и накипяти воды.
— Я не хочу чаю, — возразила я, но Вил продолжил настаивать.
Стоило мелкому покинуть комнату, как мой юный ученик подсел ближе. Я знала, какой вопрос жег ему рот. Как мне было не знать…
— Ты знаешь, кто убил Бену? — спросил мальчик громким шепотом.
Я покачала головой.
— Нет.
— А зачем ее убили, знаешь? Ну, ради чего?
Я шикнула, но Вил не унимался. Его глаза горели нездоровым любопытством.
— Но, Эйна, ты же знаешь? Ты ведь точно знаешь!
— Мы договаривались, — прошипела я, боясь, что нас подслушивают. — Ты не должен задавать мне такие вопросы.
— Я помню, но…
— Смерть Бены со мной не связана. И скоро у нас все будет по-прежнему.
Я пыталась унять Вила, хотя сама сомневалась в первом из утверждений и совсем не верила во второе.
— Не будет по-прежнему. Уж теперь точно, — буркнул Вил, отвернувшись. — Что ты собираешься делать?
— Что?
— Что нам теперь делать?
— Пока ничего. Нужно ждать подходящего случая.
Мне стало тревожно при мысли, что Вил мог выкинуть.
— Следи за «Ласточкой» и доверься мне. Ты понял?
Он оживился. Мальчишка подскочил, оперся руками о стол и подался ко мне.
— У тебя есть план? Расскажи мне! Я никому его не выдам!
— Нет, — призналась я. — К сожалению, прямо сейчас мы с тобой ничего не можем сделать.
— Но нельзя же просто так сидеть и ждать не пойми чего!
— Можно, Вил. И нужно… Поверь, когда ты запасаешься терпением, жизнь обязательно подбрасывает возможности. Как только я хоть одну увижу, то сразу начну действовать!
— Ты слишком осторожная, Эйна.
— И только поэтому я до сих пор живая и на свободе, — громко зашептала я. — От смелости, проявленной не ко времени, бывает один только вред! Я говорила тебе много раз!
Вилис продолжил рассерженно сопеть.
— Но Грэз… И Лидс…
— Я волнуюсь о них не меньше твоего.
— Волнуешься и ничего не делаешь? Ты трусишь, Эйна?
Это было обидно. Я не давала ему повода так о себе думать.
— Твои предложения, Вилис? Я не гордячка. Я бы валялась у лорда в ногах, если бы это могло помочь, но просьбами о помиловании ты мага не разжалобишь! Или ты предлагаешь нашим друзьям сбежать из управы?
— Я не предлагаю!
— Тогда помолчи! Мне повезло сохранить свободу действий не только для себя, но и для вас с Тидом! Не разрушь это!
— Что толку…
Он замолчал, потому что в комнату вошел Тидел с чайничком. Чтобы не обжечься, мальчик держал его на вытянутой руке через полотенце.