— Ах, ворюги! — вдруг рассерженным котом зашипел Тид.
— Что? — удивилась я.
Проследив за взглядом мальчика, я поднялась и тоже выглянула на улицу, где четверо мужчин в зеленых куртках собрались вокруг бочонка из кладовой Грэза. Хозяин «Ласточки» любил хорошее вино и хорошую еду…
— Нужно их остановить, — сказал Тид.
— Ты-то остановишь! Нет уж, пусть пьют. Нам ведь нужно быть осторожными!
Вилис бросил на меня злобный взгляд. Пока Тид находился рядом, я не могла возразить ученику, и он этим нагло воспользовался.
— Вы не ссорьтесь, пожалуйста, — попросил младший из мальчиков. — Не надо сегодня, ладно?
Устыдившись я потрепала Тида по голове.
— Мы не будем, — пообещала я ребенку. — Так, Вилис?
— Ага, — буркнул бессовестный малец, водя пальцем по царапинам на столе.
Глава 7
Первая красавица Кинара и ее покровитель
Пусть прислужница отличалась правильными чертами и была все еще молода, она не казалась привлекательной женщиной. Суровое выражение на лице в сочетании с бесформенным платьем из плотного темно-коричневого сукна убивали отмеренную ей при рождении красоту.
— Там у тебя травы для лекарства госпожи? — спросила женщина при виде корзинки в моих руках.
Она, вероятно, была компаньонкой Ринелии — в экономки таких молодых обычно не брали, а для обычной служанки у нее была слишком гладкая кожа. Ее руки выглядели более ухоженными, чем мои собственные.
— Не для лекарства, уважаемая, а для укрепляющего снадобья. Ровным счетом пятнадцать разных растений.
— Напрасно ты их принесла, — сказала она, ведя меня к хозяйке. — У нас еще осталось сырье для отвара, а госпожа хотела увидеть тебя с совсем иной целью.
— Я буду рада, если окажусь полезной твоей госпоже.
— Разумеется, ты будешь, травница. Госпожа щедра.
Я промолчала.
Ринелия владела двухэтажным особняком в богатом Родниковом огородке. Кинар застраивался тесно, но в этой части города у каждого жителя имелся собственный небольшой сад.
Дом знаменитой артистки я нашла почти сразу. Особняк покрывала белая штукатурка, которая ранним утром окрашивалась в розовый, а стены нижнего этажа частично скрывались под плетями клематиса и дикого хмеля. О вкусе Ринелии сплетники не соврали: ее дом выглядел очаровательно, словно игрушка. Со стороны… Из-за болезни хозяйки его изрядно запустили, и только теперь слуги занялись уборкой. В коридорах пахло уксусом, а задувавший в распахнутые окна ветер не мог прогнать резкий запах чистящего раствора. Блестели паркетные доски, недавно натертые воском, а стены скрывались по легкими цветными драпировками. Вся обстановка создавала ощущение уединенности и изолированности, хотя мы находились посреди шумного города.
Меня привели в комнату с окнами на восток, в центре которой стояла кровать под пологом глубокого фиолетового цвета с желтыми кистями. На кровати полулежала молодая женщина, обладательница прекрасных золотистых кос. В руках Ринелия держала зеркало в блестящей оправе, но при моем появлении отложила его в сторону.
— Подойди. Не стой у двери, — приказала Ринелия. — Так ты и есть травница Эйна? Ты довольно мила.
Голос у нее был плавный и мелодичный, как ручеек. И не скажешь, что недавно его обладательница перенесла грудную болезнь… У знаменитой певуньи были большие синие глаза с густыми черными ресницами, тонкие брови, высокий лоб и длинная шея. Однако же… Молодая женщина не старше двадцати пяти выглядела высохшей, а ее губы казались бескровными на пергаментном лице. Тело Ринелии скрывала рубашка нежного розового цвета с широкой горловиной. Будь красавица здорова, ей бы, наверное, шел этот оттенок, но сейчас одежда подчеркивала бледность кожи, а свободные рукава обнажали тощие руки.
— Благодарю, уважаемая, — сказала я, встав в положенных пяти шагах от кровати.
— Значит, это ты сделала для меня целебный отвар? Нолма говорила, что купила кулек с травами у мальчика.
Компаньонка, оставшаяся стоять около двери, склонила голову в знак согласия.
— У Вилиса, госпожа. Это мой помощник. Он занимается торговлей, пока я собираю то, что позже превращается в наш товар.
Ринелия еще раз окинула меня взглядом, задержавшись на башмаках. Они у меня были тяжелыми, с толстой подошвой и квадратным носком, сшитые как на мужчину. В таких было удобно пробираться по зарослям.
— О! И где ты его собираешь?
— Здесь же, в окрестностях Кинара. Не волнуйтесь об этом, госпожа. Не так важно, из чего готовится снадобье, как то, помогает оно или нет. Вам ведь стало легче после моего?