— От тебя требовалось только одно! Спустится и вернуться назад заражённым! А ты что сделал, а⁈
Старик орал, орал громко и сразу после фразы закашлялся.
— Что? Вернутся назад заражённым? Ты знал, что произошло в шахте? — ко мне начало приходить понимание — Но почему?
Я встал из-за стола, так и не притронувшись к пиву. Сделал пару шагов назад к Гиталии и выходу. Все резко изменилось. Весь мой мир треснул, как этот поврежденный кристалл на моей шее. Почему-то мне захотелось убедиться в его сохранности и я достал его из-под одежды, придерживая рукой на груди.
Сильвио прокашлялся, и посмотрел на меня, его лицо снова изменилось. В нем читалось сожаление, чувство вины и что-то похожее на безнадегу.
— Для меня все кончено. Ты уничтожил плоды трудов Лоренцо. Своими действиями ты уничтожил и меня.
— Я ничего не понимаю.
— Твоя проблема в том, парень, что ты слишком много хочешь понять для раба! — прикрикнул снова старик, но это был больше не крик полный ярости, скорее это был крик человека, которого ведут на казнь. он продолжал:
— Твоя задача делать, что говорят и не нарушать инструкций! — он снова закашлялся и тихо добавил скорее себе, чем мне — Теперь мне конец, долг придется отдать кровью. Лоренцо не тот человек, который даст второй шанс.
— Лоренцо… Тот мужчина в соломенной шляпе? Ему нужен был заражённый человек в деревне? Но зачем? И почему он не использовал своих людей, а послал меня через тебя? Говори, если заикнулся.
Я слегка повысил голос из-за нервозности, покрепче сжал кристалл на груди.
Сильвио покачал головой, уселся на стул и схватился за голову. Мне даже показалось, что он плачет.
— Воспользовавшись своим правом долга и отправив именно тебя в подземелье — он унизил меня. Снова. Я уже начал думать о том, что отойду от дел в скором времени. Передам все свои товары и имущество тебе через пол года или год, но Лоренцо хотел унизить меня. Уничтожить подающего надежды раба и получить то, что ему нужно. Два в одном.
Старик сделал два больших глотка пива и продолжил:
— Мы всю жизнь были конкурентами, но однажды он спас мне жизнь. После этого он каждый раз всячески напоминал мне о долге. В кругу знакомых, в кругу покупателей на рынке и даже при совершенно незнакомых людях в таверне. Благодаря его скотскому поведению, все в деревне знают, что я ему должен и должен по-крупному. Если бы ты просто вернулся, заражённый грибными спорами, он бы проучил свой «живой материал» и при этом унизил меня, забрав мою надежду на хорошего наследника за прилавком. Никто из моих рабов не был столь же хорош, как ты. Шардон, но теперь это не важно. Мне конец. Долг будет уплачен кровью, я и так жил в долг целых десять лет.
Я выслушал его слова, подавляя в себе гнев, затем протянул артефакт.
— Может быть это поможет расплатится с долгом?
В глазах Сильвио сначала вспыхнула надежда, но затем он отрицательно помотал головой.
— Знаешь, Шардон… Это и правда могло бы помочь. Я мог бы передать артефакт Лоренцо, тысячу раз извинится за то, что мой своенравный раб сжег его шахту и «хорошие образцы», и возможно, он бы простил меня. Но тогда он бы попрекал меня тобой до конца моих дней — старик сделал три больших глотка пива, опустошив литровую кружку больше, чем на половину и продолжил:
— Хватит! Мне это надоело! Десять лет он вытирает об меня ноги, попрекает тем, что я ему должен. Пора поставить точку! До того как ты мне рассказал об ужасах гнилого сада, я и подумать не мог, что все настолько страшно. Если Лоренцо получит артефакт, то он может погубить всю деревню, а этого нельзя допустить.
Я следил за мыслями Сильвио, теперь он выглядел собранным, серьёзным, но в тоже время казалось будто он отпустил ситуацию и дышал с облегчением. Кажется, выпитое пиво придало ему храбрости.
— Я придумал как отомстить этому наглому выскочке. Он никогда не получит артефакт и не сможет восстановить свои исследования, он хотел получить тебя, но и тебя он не получит.
Сильвио поднялся со стула, сходил к шкафу, достал из него лист бумаги и специальный уголёк, которым деревенские вели записи. Старик несколько раз прокашлялся и начал что-то писать, наклоняясь близко к столу.
Гиталия стояла рядом со мной, настолько близко, что я мог слышать ее дыхание, но она участия в разговоре не принимала.
— Что ты делаешь? — спросил я у старика.
— Я дарю тебе свободу, Шардон. Распорядись ею лучше, чем распорядился я. Не влазь в долги — они тебя убьют, как убили и меня. Не ссорься с другими купцами и воплоти свою мечту. Открой магазин — старик показал мне лист бумаги.