Любовь бывает очень разной,
Горячей, бурной, озорной….
Порой любовь бывает грязной,
А иногда бывает злой.
Но есть любовь на этом свете,
Что греет сердце нам всегда,
Нас любят искренне, как дети,
Четвероногие друзья!
Они простят нам нашу грубость,
Порой что сами не простим!
Они простят нам нашу сухость
И боль что мы приносим им!
И верность их нас удивляет,
Порой до глубины души!
И мало кто из нас же знает,
Как сильно мы для них важны!
(06.04.2017)
…
Не люблю пауков….
А особенно того, что сейчас сидит в углу книжного шкафа. Черные глаза-бусинки неотрывно смотрят в мою сторону, мохнатые длинные ножки нетерпеливо перебирают засохшего мотылька. Паук то и дело пытается устроить своему потомству уютное гнездышко в углу моей полки. Неожиданно вспыхнувший в комнате свет в очередной раз заставил его убраться подальше, отложив свои поползновения до следующего раза.
В комнату зашел худощавый мужчина. Как всегда он снял свой черный кожаный плащ и бросил его на кресло, стоявшее у противоположной стены от шкафа. Пригладив светлые короткие волосы, он прошел к письменному столу и, сев за него, начал лихорадочно разгребать царивший там беспорядок, попутно делая какие-то заметки на мятом листе бумаги.
Не отрывая от них взгляда, он спросил:
– Ну, как ты тут?
Холодные голубые глаза поблескивали нездоровым азартом, что часто посещал его в такие минуты. Тонкие губы растянулись в злобной усмешке, а длинные пальцы выбивали по столу привычную дробь. Острые скулы и нос придавали его лицу сходство с хищником.
Я пожала плечами.
Как я?
Если не считать того, что я сижу в хрустальном шаре, неплохо.
Последние два года моя жизнь мало чем отличалась от жизни любой книги в этом шкафу….
Окончив университет, я сразу поступила по распределению на службу в один из отделов провидцев в городе. Стабильная зарплата, отличный коллектив. Казалось, для счастья было все что нужно….
Я повстречала его в парке, сидя на скамейке под ветвистым клёном и с наслаждением поедая пирожок с вишней. Подошедший ко мне мужчина был элегантен и учтив. Представившись Риком, он попросил разрешения сесть рядом.
Он не старался меня удивить, поразить или завоевать, как обычно это делают парни, уверенные в своей неотразимости. Незаметно для меня самой, наши простые разговоры и редкие встречи перешли во что-то большее, чем просто милые беседы двух друзей…. Затем последовали головокружительные прогулки под луной, цветы, комплименты, восхищение! И я растаяла как мороженое под лучами полуденного солнца, напрочь забыв об одном из главных пунктов любого провидца... безопасность.
Сейчас, смотря на эту смазливую рожу, я все чаще задаю себе один и тот же вопрос, - «Что вообще я в нём нашла?».
Последнее что я помню, это то, как мы сидим всё на той же скамейке…. Он заправляет выбившуюся прядь каштановых волос мне за ухо и наклоняется, нежно касаясь шеи губами….
И вот, я всё ещё сижу на скамейке, только уже не в залитом солнцем и укутанном осенней листвой парке, а в этом проклятом стеклянном шаре!
Почему я не послушала Джерри?!
Пес не единожды предупреждал меня, недовольно скалясь на мужчину и не желая отпускать…. Сердце больно сжалось…. Мой маленький четвероногий друг! Больше всего я боялась, что он погиб где-то на улице от холода и голода. Ведь он абсолютно домашний пес. Он совсем не любил лужи и грязь, не желая выходить на прогулку даже после мелкого дождика. А чтобы есть что-то с улицы или с рук незнакомых людей, боже упаси! Для него это было выше всяческих сил!
Совсем недавно Рик вернулся изрядно потрепанный и усталый с серым мешком за плечом, из которого он брезглив вытащил за ошейник моего маленького друга. Я была готова на все что угодно, лишь бы это был просто очередной ночной кошмар. Пес истекал кровью, глаз заплыл, из рваного уха капала кровь, лапы еле-еле шевелились….
После этого жизнь утратила всяческий смысл, ни сопротивляться, ни бороться не было сил. Я понимала, это чудовище не оставит пса в живых. Ради того чтобы он жил я была готова на что угодно, даже на жизнь под стеклом.
– Для тебя на сегодня есть работа, – сказал Рик, доставая магический шар со мной с полки.
Он поставил его перед собой и положил на него руки. Вокруг меня заклубилась дымка, и будущее представилось как обрывки чьих-то воспоминаний…
В такие моменты я совсем не контролировала свой дар. Я как будто наблюдала за всем со стороны…. Являясь безмолвным зрителем чужой судьбы.
Увидев желаемое, мужчина поставил шар обратно на полку и, погасив свет, вышел из комнаты.
…
– Том! Он вернулся! – крикнул Джек, заглянув всего на секунду и тут же скрывшись за дверью.
Том так резко встал, что стул, на котором он сидел, покачнулся и упал. Мужчина схватил серое пальто и выбежал вслед за помощником.
На крыльце отдела расследований не протолкнуться.
Народ повис даже на перилах, стараясь разглядеть гостя. Том еле протиснулся в первые ряды, чудом не оставив в толпе не застегнутое пальто.
На другой стороне дороги сидел пес.
Да, да!
Обычная маленькая такса.
Пес появился здесь года два назад. Маленький и напуганный он дрожал от каждого звука и крика. Сначала это забавляло…. Потом стало беспокоить.
Он приходил сюда каждый день и садился на противоположной стороне дороги. На все попытки подобраться к нему ближе, он срывался с места и убегал. Но позже приходил снова. Не принимал никаких угощений и никого к себе не подпускал. Чем больше проходило времени, тем больнее было на него смотреть. Он сидел там в любую погоду. Часто, сидя под проливным дождем, он перебирал замершими лапками и мелко дрожал, но продолжал сидеть. Шерсть темнела, а с ушей и кончика черного носа капала вода, заставляя собаку беспрерывно чихать и отряхиваться. Зимой его часто заносило снегом, и шерсть у носа покрывалась инеем. А осенью опавшие листья падали прямо ему на морду. Но он продолжал сидеть….
Два месяца назад он исчез.
В отделе даже организовали поиски, но найти пса так и не удалось.
А сейчас он сидел напротив, и сердце у Тома сжималось от боли. Было такое ощущение, будто бы собака побывала в плену. Разорванное левое ухо, облезлая шерсть, шрам на правой стороне морды и безумно горький взгляд. Кости выпирали так, что казалось под тонкой шерстью кроме них ничего и нет.
Потихоньку народ стал расходиться и через пятнадцать минут кроме Тома на крыльце никого не осталось.