— Ореорн, возьмите двух офицеров и пойдемте со мной.
Он удивился и подозвал двоих. Мы подошли к тем, кто был на входе.
— Смените этих на посту, а мы пойдемте в караулку. Часовые пошли за мной. Один, с мешочком, явно вспотел. Зашли. В караулке отдыхала смена.
— Карманы вывернуть и положить все на стол, тихо сказал я
Один спокойно вывернул карманы. В них было несколько мелких монет и носовой платок. Другой замялся
— Ну?
Он дрожащими руками выложил несколько мешочков.
— Что в них?
— Д-д-деньги, заикаясь сказал он. Ореорн, стоящий рядом, аж позеленел от злости.
— Открывай
На стол высыпалось в общей сложности больше 30 золотых и какая-то фигурка. Я к ней присмотрелся — я бы сказал аналог дистанционной бомбы. Когда Императрица проходила бы мимо него, она взорвалась. Очень добротная Черная вещица. Я ее мгновенно заблокировал серым коконом. Успел — она вдруг внутри пыхнула ярким пламенем. Но прожгла только стол — энергию взрыва поглотил мой купол. Откуда пришел сигнал отследить не удалось.
— Я не знал…
— Кто тебе предал этот мешочек?
— Кажется Глава гильдии купцов, толстый такой
— Скольких ты пропустил?
— Четверых
— Пойдем, покажешь. Всем — пойдемте с нами. Всех, кто прошел незаконно — в карцер. С купцом я сам разберусь.
Мы без шума вывели всех четверых в караулку. Трое — чистые, а вот купец — явный неавторизованный Красный, с паучком. Как только он понял, что их раскрыли, его паучок воткнул в него свое жало и он упал бездыханным. Но это видел только я. Для других, он просто схватился за сердце и умер.
— Этих — в карцер. Завтра пороть на площади по 20 ударов. Этого — я указал на незадачливого караульного, завтра повесить за госизмену.
— Простите! Я же указал всех!
— Если бы не указал — умирал бы год. Уже через 2 дня бы просил тебя убить, и я ударил его Красным. Он упал и его скрючило.
Потом я повернулся к его товарищу.
— Этого — разжаловать в рядовые и на фронт на передовую. В самое пекло. Сегодня же. Видел, но не доложил и не остановил.
— Я ему говорил!
— Своему непосредственному начальнику не сказал. Останешься жив — повезло тебе, нет — хоть помрешь с пользой.
Тем временем оставшиеся в караулке офицеры, с брезгливостью на лицах, оттащили своего бывшего товарища в карцер.
— Всем. Выставить дополнительный передвижной пост. Если к тому, кто стоит на дверях, подходят со взяткой, он должен не сказать ни да ни нет и дать знак товарищам. Они должны, по возможности незаметно, блокировать просителя и дать знак мне. Если я кивну головой положительно — такого в карцер и потом пороть, если отрицательно — ни в коем случае не трогать — с большой вероятностью он вас убьет. Ясно?
— Так точно!
— Выполнять!
Они убежали. У Ореорна в глазах чуть ли слезы не стояли.
— После интронизации займемся чисткой в армии. Боюсь много всякого наковыряем.
Он горестно кивнул.
Мы вышли и продолжили обход. Мои сгустки вроде бы были более-менее спокойны. В 10.45 я оглядел зал: Кроме разного рода людей присутствовали по два представителя каждой из магических школ, всех, кроме Коричневой. Адептов Земли было мало и у них не было своей школы. Вроде бы все, даже Черные были без паучины. Сказал Ореорну:
— Сверьтесь со списком, все ли пришли. В любом случае двери закрыть и больше никого не пускать. Посчитайте людей, лишних вывести. Я пошел встречать Ее Величество.
У меня возникла одна идея. Подойдя к двери, за которой была Фрика, я с ней ментально связался:
— Как ты?
— Лучше бы осталась дома. Вроде и знаю, что и как должно быть, но боюсь до смерти.
— У меня идея. Когда тебе будут произносить клятву представители школ — отвечай ритуально, как при приемке клятвы полного подчинения. Они не знают, что ты волшебница — это может сработать. Это не по протоколу, но… И начни с Черных. А потом мы посмотрим, кто из них посмеет неправильно произнести слова клятвы или откажется. На сколько я помню, за всю историю Империи Варгов у них Императором ни разу не был волшебник. Поэтому их клятвы подчинения — пустой звук, а вассалами волшебники не бывают…
Она хихикнула.
— Классная идея! Представляю их лица…
В 10.58 Фрика, нет Ее Величество Фрика Золотовласая, вышла их комнаты. Звучный голос за дверью сказал:
— Дамы и Господа! Фрика Златовласая! Поскольку она еще, по формальному признаку, не была Императрицей, титул не назвался