Некоторые могут сказать, что это касается области развлечений, а различия проявляются в более серьезных случаях, таких, как обычаи, традиции, национальная принадлежность. Думаю, что именно это не так важно, а гораздо важнее чувства, которые захватывают моих слушателей. И та часть публики, у которой мое пение находит отклик, безусловно близка к нашему национальному характеру.
Известно, что в человеческой натуре есть и темные стороны. Но я имею дело с музыкой, а музыка делает людей счастливыми, поэтому я больше вижу в людях хорошие, светлые стороны. К счастью, хороших качеств предостаточно, и это такая сила, которая позволяет мне оптимистически смотреть на будущее человечества и не думать о плохом.
Да, лучшее в моих гастролях — это встречи с людьми. Но есть и другие радости: во время путешествий я могу увидеть новые места и всякие замечательные вещи, которых бы никогда не увидел на родине.
Например, когда я был в Лиме, меня повезли в гости к богатому итальянцу Энрико Поли, у которого необычайная коллекция произведений перуанского искусства. Большую часть коллекции составляют произведения цивилизации инков, но есть в ней и другие предметы древнего искусства доколумбовой эпохи. Там были великолепные золотые изделия — вазы, блюда, оружие, украшения изумительной работы. Быть среди этих вещей, держать их в руках, восхищаться ими — потрясающее чувство. Не в каждом музее есть такие вещи, а к этой коллекции мало кого допускают. Мне очень повезло. Видите, во время поездок я интересуюсь не только лошадьми.
Когда я приезжаю в страну с концертами, вокруг всегда возникает большая шумиха. В странах Азии и Южной Америки любят европейских и американских артистов. О нас много пишут в газетах, показывают по телевизору. У меня часто бывает возможность встречаться с высокопоставленными особами, в мою честь иногда устраиваются приемы.
Например, когда я был в Перу, президент Фухимори пригласил нас вместе с Гербертом, Тибором и Николеттой на обед в президентский дворец в Лиме. Все было прекрасно — вкусная пища и непринужденная беседа. Но я всегда чувствую себя неловко, когда мне оказывают такие почести. Я ничего не знаю о политике Перу и очень мало о самой стране и ее проблемах, поэтому когда сидел за столом с президентом, то все время думал, как много людей в этой стране хотело бы оказаться на моем месте и побеседовать со своим лидером.
Мой концерт в Перу проводился на стадионе — самом большом помещении, которое смог найти Тибор Рудаш. Я испугался такого полета его фантазии, впервые узнав об этом; боялся, а вдруг он попросит меня петь с машины, ездящей по треку лишь для того, чтобы меня было всем видно. У Тибора неплохой вкус, но порой его захлестывает излишний энтузиазм, и мне приходилось сдерживать его порывы.
Когда я езжу в турне, организованные Тибором, мы всегда летаем частным самолетом (что, признаюсь, очень удобно). Меня сопровождают секретарша Николетта и несколько человек из компании Рудаша. В южноамериканское турне 1995 года со мной вылетели также наш дирижер, мой старый добрый друг Леоне Маджиера, и замечательная молодая американская певица, сопрано Синтия Лоуренс. Она родом из Колорадо, а теперь живет в Миннесоте. Синтия — одна из победительниц филадельфийского вокального конкурса и успешно работает в Америке и Европе.
В нашу группу входили также шофер Мартин, выступающий и в роли телохранителя, и Томас, который следит за тем, чтобы нас хорошо поселили и чтобы у нас в номере было все необходимое. Я всегда прошу, чтобы было много минеральной воды, свежих фруктов и других продуктов, так как люблю готовить сам. (Для меня это единственный способ соблюдать диету. Если я буду питаться в ресторане, то мне конец.) Томас проверяет, есть ли основные продукты: рис, сыр «пармезан», масло, фрукты, минеральная вода, может быть, курица. Я так и сказал двум помощникам Рудаша: Мартин заботится о моем теле, а Томас — о душе.
Город, куда мы приезжаем, обычно заранее посещают люди Тибора — Шелби Гергиц и Ян Макларин: проверяют, все ли подготовлено к концерту. Они делают это загодя — по телефону или лично, приезжая в город за несколько дней до моего прибытия, чтобы убедиться, что все сделано соответственно их распоряжениям. Когда все хорошо подготовлено, мне не нужно беспокоиться ни о чем, кроме пения.