Я встал:
— Госпожа ректор, госпожа декан (два поклона в их сторону) я предлагаю следующее: я покажу одно из заклинаний. Если комиссия сочтет необходимым после этого задать еще вопросы — я буду готов на них ответить. Давайте сэкономим время.
— Хорошо, — ответили обе, явно заинтересованные.
— Еще вопрос: За стенами этого помещения нет никаких коммуникаций или помещений?
Удивленно:
— Да.
Я развернулся и метнул в воронку небольшую порцию первичного огня. Насколько я понимал, это относится к заклинаниям высшего порядка.
Огненный шар мгновенно прожег «заговоренную» воронку, затем «защищенную» стену и ушел глубоко внутрь, оставив оплавленный до зеркального блеска тоннель. В конце концов, я его взорвал, и на членов комиссии пахнуло жаром.
Все потрясенно молчали. Затем молодая, уже без всяких горящих глаз, произнесла:
— Госпожа ректор, госпожа декан, коллеги. Я считаю, что практическая подготовка этого человека достаточна для открытия собственной школы.
Встала ректор:
— Данной мне властью я регистрирую желтую школу сэра Юджина при Желтом факультете.
Молодая преподавательница во все глаза смотрела на меня, и я ей весьма вульгарно подмигнул. Тогда она, покраснев, спешно опустила глаза.
— Теперь красный факультет.
В этот момент в зал вошла декан синего факультета со своими преподавательницами. Она извинилась за опоздание. Ее коллеги прошли на место, а она подошла к ректору и что-то ей зашептала на ухо. Я усилил слух и разобрал: «Невероятно… ее способности увеличились многократно… самый талантливый выпускник за многие годы… если она его ученица, то…».
Дальше я слушать не стал.
Ректор жестом отправила ее на место и продолжила:
— Красный факультет.
— Госпожа Ректор, — сказал я. — Теория человеческой боли — одно из самых многогранных учений. Боль бывает разная, моральная, физическая, душевная и так далее. Есть много направлений. Я надеюсь, при этом я посмотрел на красного декана, что в Университете не учат причинять боль ради боли. Нужен конечный результат — например, добыча информации или наказание преступника. Я прав?
— Да, — важно подтвердила деканша.
— Второй частью обучения является блокирование последствий причинения боли.
— Правильно.
— Поэтому я предлагаю эксперимент — пусть передо мной встанет уважаемая декан факультета боли, пусть она и ее лучшие преподаватели блокируют ее так, чтобы я не смог причинить ей вреда. Я не прикоснусь к ней. Я утверждаю, что мне надо не более двух минут, и она расскажет, какой формы был ее сегодняшний утренний стул. Если он был, — сказал я, поклонившись ей.
Отлично, она взбесилась.
— Мальчишка! Щенок! Я встану, но если, а я уверенна в этом, ты не сможешь сделать, что обещал, я буду настаивать на том, чтобы ты был нашим живым манекеном на факультете.
— Заметано, — хихикнул я, чем еще больше ее разозлил.
Ректор хлопнула ладонью по столу:
— Тихо. Красный Декан, сэр Юджин, что вы себе позволяете?!
Стало тихо.
— Красный Декан, если сэр Юджин взломает за две минуты Вашу защиту, не прикоснувшись к Вам, он подтвердит свой уровень?
— Безусловно. Это же невозможно.
— Приступайте.
Она вышла передо мной. Она была неплохой волшебницей, а ее преподы ну, просто расстарались, помогая ей. Повисла звенящая тишина.
— Начинайте.
Я грубо вспорол ее защиту. В клочья. Я не знаю почему, но я очень разозлился. Я послал настоящую боль в КАЖДЫЙ ее нерв, я наслал на нее самые страшные образы из ее подсознания. А потом внушил ей, что единственным ее спасением будет рассказать обо всем плохом, что она сделала в жизни. Но сначала об ее утреннем стуле. У меня ушло двадцать секунд, и то для того, чтобы она «насладилась» болью, и она заговорила, вернее, закричала с диким надрывом:
— У меня не было сегодня утром стула. Я не смогла сходить в туалет. У меня запор.
Небольшая моя манипуляция, и она громко испортила воздух.
— Рассказывай, что ты делала с теми учениками, которых могла отчислить.
— ААААААААААА. Я их использовала в своих личных целях. У меня семь рабов, и они приходят каждый раз в неделю на сутки. Я люблю причинять им боль… ААААААААААААААААААА, да и Кларитесса из ректората тоже. АААААААААААААААААА, это я подстроила, чтобы ее увольнять начали, она мне сразу понравилась. АААААААААААААААААААААААААА….
Далее пошел поток сознания. Я снял с нее все воздействия, но она, захлебываясь слезами, продолжала кататься по земле и рассказывать о своих, надо сказать, не маленьких прегрешениях. И о том, как она подсидела предыдущего декана и о том, как она иногда за деньги, а иногда для собственного удовольствия, подрабатывала палачом в одной из криминальных группировок города. При этом, судя по запаху, она все-таки победила свой утренний запор.
— Унесите ЭТО, — сказала Ректор. Оба преподавателя выскочили из-за стола и утащили несчастную деканшу.
Ректор встала:
— Данной мне властью я регистрирую красную школу сэра Юджина при красном факультете. Правда, декана надо будет выбрать нового.
Все подавленно молчали.
— Синий факультет.
Встала декан синего факультета.
— Госпожа ректор, коллеги. Мы, опоздали, потому что экзаменовали одну из наших учениц — Латицию. Она сказала, что стала ученицей Сэра Юджина. На сегодняшний момент мы вынуждены констатировать, что ее уровень, как волшебницы, вырос многократно — она лучше любого нашего преподавателя. Она также владеет заклинаниями, которые не входят ни в базовый, ни в повышенный курс нашего Университета. На основании этого мы считаем нецелесообразным тестировать ее учителя — сэра Юджина. Я считаю, что подготовка этого человека достаточна для открытия собственной школы.
— Сэр Юджин, — обратилась она ко мне. — Мы сочтем за честь не только принять Ваших учеников к себе без экзаменов, но и не посчитаем зазорным учиться у них или, если будет возможным, у Вас. У нас будет к Вам просьба — не покажете ли вы что-нибудь из того, что не входит в наши учебные программы.
Я поклонился в их сторону и посмотрел на аквариум. После этого один из корабликов погрузился в воду, покрывшись пузырем воздуха. Он плавал туда-сюда под другими корабликами. Потом всплыл.
— Достаточно?
— Дааа, — восторженно прошептали синие.
— Данной мне властью я регистрирую синюю школу сэра Юджина при синем факультете.
Я встал, поклонился комиссии и сказал:
— Благодарю Вас за принятые вами решения и уделенное мне время.
В это время моя аура стала трехцветной — сине-красно-желтой, что вызвало очередной «культурный шок» у научной общественности.
Все стали собираться, поглядывая на меня.
— Профессор Клофиссия, я хотел бы продолжить наш разговор. Кроме того, у нас, мне кажется, не закончены кое-какие финансовые дела.
— Сэр Юджин, прошу Вас в мой кабинет.
— Если можно, пригласите с собой Вашу племянницу.
— Юдолию? А откуда Вы знаете… Впрочем, не важно. После того, что я сегодня увидела, наверное, мой вопрос неуместен.
Мы вместе вышли из лабораторного корпуса. На улице в окружении охраны стояла Синяя. Он подошла ко мне, опустилась на одно колено, взяла мою руку и, поцеловав ее, сказала:
— Господин, как Вы и велели, я сдала экзамен. После Вашего обучения это было не сложно.
— Пойдем с нами. Нас ждет разговор.
Все вчетвером, мы зашли в ректорский корпус и, пройдя мимо Кларитессы, зашли в кабинет ректора. Попутно я ее просканировал — чисто женская зависть к тем, кто рядом со мной. К тому же она мгновенно вычислила, что Синяя — моя.
Когда мы зашли, я отметил, что, поскольку кабинет экранирован, Кларитесса приложила какую-то трубку к уху. Наверное, простая акустическая труба. Именно таким образом, без всяких магических уловок, ее бывшая патронесса узнавала первой все новости в Университете. Ну, ничего, решим с ней вопрос по-другому.
Мы с ректором расселись по креслам. Ее племянница и Синяя остались стоять.
Прежде, чем начать, я просканировал кабинет на предмет магической защиты. Хорошая. Классическая, но хорошая. Качественная. Тогда я прищелкнул языком и по эху просканировал кабинет в акустическом диапазоне. Обнаружил место выхода акустической трубы — под ритуальной маской, висевшей на стене за ректорским креслом.