Мы с Золотой смотрим друг на друга и опять на нее. Еще одна попытка прохода, опять неудачно. Полог сбоку начинает откидываться, открывая выход наружу. Отчаянный крик:
— Я КЛЯНУСЬ ИЗМЕНИТЬСЯ!
Звон… и мембрана ее пропускает. Она в шоке. Перед ней желтая дверь, в которую она проходит.
— Давай, — киваю я Золотой.
Она монотонным голосом задает вопросы по теории Желтой магии, по практическим навыкам. В конце концов, поворачивается ко мне:
— Не знаю, может быть. Смотря, как уживется в коллективе.
— Думай сердцем. Назначь ей испытательный срок.
Золотая кивает. Вообще я смотрю на нее и не узнаю — разве это тот человек, который еще сегодня утром стонал подо мной? Нет! Это строгая директриса.
— Вы проходите с испытательным сроком один месяц.
Кудина со счастливыми слезами проходит через красный защитный купол и подходит к воротам.
Я спохватываюсь:
— Подожди! — и делаю вокруг дорожки, ведущей в помещение школы, непрозрачный полог-трубу. Зачем? Не знаю.
— Пускай…
Ворота приоткрываются, и она по дорожке идет в свое помещение.
Тем временем два кандидата уходят. Они не согласны с условиями.
Следующей заходит женщина средних лет. Так, смотрим анкету.
Домохозяйка, остров Малый, Семья — фермеры. Хочет попробовать, так как умеет зажигать камин руками.
Она не проходит первую мембрану — ее уровень недостаточен. Она даже не обижается и просто уходит вниз.
Так, кто следующий? Та, с отблеском коричневого. Явно неслабая. Анкета: 32 года, остров Большой, преподаватель частной школы. Родственники где-то в ремесленных кварталах столицы. Замужем. Двое детей. Я напрягаюсь.
— Проверь школу, где она преподавала, — кидаю башне.
Смотрим, что будет дальше. Первую мембрану проходит легко. Растение, когда она проходит мимо, просто вскидывается и начинает тревожно переливаться… Есть! Это адепт. Будем брать.
Она спокойно проходит черную мембрану. Да, она не черная. Упирается в цветную. Пытается пройти — не получается. Раз, другой, третий. Да, коричневые никого не любят, кроме своих хозяев. Готовит боевой файер, пытаясь кинуть в мембрану. Я наношу ей сильнейший ментальный удар, блокируя все навыки и отправляя в бессознательное состояние. Из башни тянется тентакль. Он туго оплетает ее и подтаскивает к воротам. Дальше останавливается и ждет команды. Я отправляюсь к ней. В этот момент на «экране» происходит вспышка. Одна из кандидатов — Черный в личине. Сработала ловушка из первичного огня. Ну и денек!
Я не смотрю, что будет дальше, и быстро иду к воротам. Ворота приоткрываются, и тентакль затаскивает оглушенного агента внутрь. Что удивительно, она уже приходит в себя. Видимо, когда лежала в неэкранированной зоне, ее поднакачали энергией хозяева. Тентакль ее отпускает, я хватаю ее за волосы рукой-деревяшкой и тащу в башню по защищенному коридору. Вот и выяснилось, зачем я его сделал. Она пытается вывернуться и метнуть мне в лицо что-то огненное. Понятно, что в нормальном состоянии ей бы это и в голову не пришло, значит, опять под коричневой «наркотой». Я разворачиваю ее к себе задом и даю могучего пинка. Простого и незамысловатого. Но она подскакивает и обвисает. В этот момент у нее из уха что-то выскакивает. Я мгновенно капсюлирую это «что-то» в шарик из холодного огня и ловлю свободной рукой. Ба! Маленький паучок. Наверное, от тряски выскочил у нее откуда-нибудь. Он вполне живой и пытается вылезти из шарика. Не на того напал, старичок…
— Красная! Зеленая! Башня! У меня есть паук! Теперь исследования будут прикладными. Встречайте.
Переношу трубу к другой стене башни и открываю вход. Внутри меня встречает Зеленая. Она обнажена и видно, что крайне утомлена. Я передаю ей шарик с пауком.
— Постарайтесь его не убивать. И экранируйте полностью, вдруг он может общаться со своими, — а сам тащу добычу в подземелье.
По дороге мне приходят всякие мысли: например, не ждал ли паучок эту несчастную на корабле. Или, может быть, она была подослана специально, чтобы его пронести к нам. А может быть, в ней есть еще пауки? Блин, либо я загоняюсь, либо враги умнеют. На всякий случай покрываю ее тело огненным коконом. Во избежание, так сказать, неприятностей. Параллельно запрашиваю Лес на предмет сканирования пространства палисадника. Хорошо, что он отвечает, что все чисто.
Затаскиваю ее в подземелье, где до того был дезактивирован клинок. Из стены вылезают щупальца, оплетая ей шею, руки и ноги. Я срываю ее одежду и бросаю, во избежание всяких неприятностей, в поток огня, который плещется над вершиной «иглы». Затем немного помогаю ей ментально придти в себя. Она с трудом открывает глаза и обводит мутным взглядом помещение. Мне почему-то не хочется ее трогать.
— Башня, заткни ей все дырки. Что-то мне она не нравится.
Немедленно из стены выползают… эээ, наверное, их надо назвать «башенные тентакли» — гибкие щупальца из материала стены. Именно такими она и прикована. Они заходят во все ее дырки, расширяются там и замирают. Она пытается дергаться, чтобы помешать этому, но куда там…
— Хозяин, посмотри, что в ней, — Башня перестраивает мой взгляд, и я как бы просвечиваю ее. Нахожу много интересного.
Во-первых, ее аура. Она только снаружи желтая и весьма яркая. А внутри в ней содержится коричневый мешок, от которого тянутся во все стороны тонкие, почти невидимые нити. Вот поэтому мембрана ее и пропустила — она просканировала только верхний мешок. К нему претензий нет — он не личина.
Во-вторых, ее матка и кишечник заполнены паучьими яйцами. Она — ходячий инкубатор. Они вообще ничего не излучают. Если бы не физическое проникновение, я бы ничего не почувствовал. Мне сильно повезло, что я задержал осмотр претендентов на день — из личинок начали появляться паучки. Если бы мы осмотрели ее вчера и пропустили на территорию — у нас уже было бы этих паучков несколько тысяч.
В-третьих, яйца расположены на верхней стенке матки в определенном порядке. Думаю, что через некоторое время, когда бы они достаточно созрели, они начали бы представлять «ячейку паучьего общества». Пещеру, блин, нашли.
Ну, и в-четвертых, любой мужчина, который бы ею обладал, немедленно стал бы паучьим адептом.
Я подошел к ней и вгляделся в ее глаза. Они были просто бешеные и пылали нечеловеческой ненавистью. У меня возник план — я поднял свою деревянную «руку» и точным ударом в подбородок, ниже входящего в ее рот тентакля, отправил ее в глубокий нокаут. Затем, пользуясь тем, что она не может оказать никакого сопротивления, я, при помощи внутреннего контакта с ней башни, аккуратно ввел в ее ауру серую иглу и начал закачивать себя. Коричневый мешок сжался, втянув свои «ниточки», т. к. она больше не реагировала на его импульсы. Затем я, накопив достаточное количество вещества в ней, максимально быстро покрыл коричневое новообразование, взял мешок в мешок, так сказать. Потом я изнутри «выстлал» его красной аурой. Поскольку мои еще не подобрали конкретный рецепт против пауков, то максимально широкого спектра. Коричневая зараза в ней съежилась от сильнейшей боли. При этом наружу ничего не проходило.
— Хозяин! Личинки в матке формируют какое-то послание!
— Блокируй и постарайся расшифровать!
— Блокировать получилось, а вот расшифровать — нет. Такое ощущение, что они являются одним целым. Все равно, что расшифровать сигнал нерва о боли в мозг.
— Какая удача, что они послали к нам это «чудо». Промой ей кишечник, вымой всех личинок и помести в отдельную экранированную область так, чтобы они не умерли. Будем с ними потом экспериментировать.
Послышался несколько раз повторившийся звук сначала притока жидкости, потом ее вымывания.
— Ее пищеварительный тракт чист.
— Убери две затычки. Оставь только в щели. Мы будем с ней говорить.
Тем временем, в аурном поле стало видно, как личинки, находившиеся в матке, немного перестроили свой рисунок и начали формировать коричневое поле. Я при помощи башни блокировал их болевым ударом широкого диапазона. Правда, при этом стало сильно страдать тело их носителя. Ей очень повезло, что она была без сознания.