Потом я занимаюсь с репетитором итальянского, моя голова в итоге весь день забита делами, и у меня нет времени на самокопание и картины из прошлого.
Под вечер мне звонит таможенный представитель и извещает о прибытии моих личных вещей. Я наконец могу забыть о существовании общественного транспорта, не тратить деньги на такси, ведь уже совсем скоро я увижу своего великолепного британца Triumph Daytona 675, красный ретро-мотоцикл, классика, самый красивый из спортбайков, которые я только видела в своей жизни. У меня дома в гараже такой же желтый остался — еще одна моя любовь, по которой я буду страстно скучать.
***
Клуб дрожит от шума, диджей подливает масло в огонь, и я, вся такая красивая, в красном платье-полусолнце, с легкими волнами в волосах, тоненькой воздушной косичкой у левого виска, изящно уходящей за ухо, с винной помадой на губах, сижу у бара и смотрю в подвижную толпу. Нога на ногу, двенадцатисантиметровые шпильки с периодичностью маятника рассекают воздух, когда я покачиваю вверх-вниз дизайнерскими туфлями, наслаждаясь прекрасным вкусом диджея.
Музыка творит с людьми невообразимое. Музыка снимает маски. Музыка берет за руку, уносит на свою волну и задает свой темп, заставляет забыть о реальном мире, который существует за стенами клуба. Но не здесь.
Здесь живет другая реальность. Беззаботная. Легкомысленная. Творческая. Романтичная. Ее можно назвать какой угодно, но она точно не принадлежит той суете, которая течет вкупе со словом "надо" на улицах всего мира, которая что-то требует, крича на ухо "должен". Здесь легко, здесь моя стихия, здесь ноты в воздухе и музыка в сердце, в конце концов.
Тишина и покой, музыка и дрожащие от шума динамики — то черное и белое, любовь к которым легко уживается в моей сути. Тот резкий контраст, который существует в моей душе и держит на балансе мое сознание. Больше всего на свете я ненавижу толпу вокруг себя, шум людских голосов, и в то же время я всем сердцем обожаю вот эту атмосферу романтизма и драйва, которые растекаются между человеческими фигурами теплыми живыми нотами, заполняя весь зал целиком музыкальной энергией, умиротворяющей гармонией.
Люблю гармонию. Во всём. В скульптуре: форма и содержание — и есть гармония. В музыке — это правильно заданный темп и чувства. Гармония определяет искусство, и не важно что это — музыка ли, дизайн или монументальная скульптура. Весь мир искусства строится на гармонии, и это меня восхищает, не дает упасть, удерживает на плаву. Искусство — райский уголок в этом прогнившем мире, и я держусь за него, как за спасательный круг посреди голодного океана...
— Привет, красавица, — ко мне обращается незнакомец, сидящий по соседству. Подвыпивший, ухмыляется пьяной улыбкой. — Может, потанцуем?
Мужчина наклоняется ближе, ощущаю, как от него несет перегаром. Отшатываюсь.
— Как получишь билет в Рай, обязательно станцуем. А пока гуляй, мачо, и грехи замаливай, — со снисходительной усмешкой говорю я и ладонью аккуратно толкаю эту тушу от себя, внутренне поморщившись от омерзения.
Молодой мужчина за барной стойкой испускает смешок, и я переключаюсь на него.
— Что такое? — Поднимаю бровь, требуя пояснений.
Он качает головой:
— Ничего, — а сам прячет в уголках губ веселую усмешку.
Шевеление сбоку, и я резко бросаю взгляд на соседний стул. Нет, всё хорошо, мужчина просто встал и направился в сторону танцпола. Отказ не вызвал в нем агрессивную тактику поведения, и, к счастью, он не полез ко мне доказывать свою мужскую состоятельность. Редкий индивид. Фактически раритет, который с первого раза понимает намеки и слово "нет".
Я снова поворачиваюсь к бармену.
— Так что тебя рассмешило?
— Ты удивишься, если я скажу, что клеившийся к тебе мужик — бывший священник? — Потирая стакан, ухмыляется он и смотрит мне в глаза.