Как же жарко.
Как же больно.
Как же так, мама? Как же так случилось, что я осталась одна? Совсем одна!
В глазах собираются слезы, и я даю волю эмоциям.
Да, всё верно, я не сдержалась, разрыдалась прямо в уборной, куда может войти всякий, и куда вероятнее — какой-нибудь знакомый из мира шоу-бизнеса, они все рано или поздно становятся клиентами этой клиники, здесь лучший сервиз, лучшие хирурги и необходимая для всякого известного человека гарантия анонимности. Замечательный продающий сайт, все клюют на их слоган. Но здесь всегда есть риск столкнуться с какой-нибудь звездой, и все это понимают, поэтому даже в стенах этой больницы многие предпочитают шифроваться за темными стеклами очков, платками, бейсболками и прочими масками. Которых, разумеется, у меня с собой сегодня нет. Ни очков, ни банданы, последнюю я выпустила в лапы ветра еще на съемочной площадке — моя ошибка.
Впрочем, плевать, я всё равно никогда прежде не убегала от той реальности, которую выбрала себе сама... Ладно, пусть не сама, а моя мать, но всё же с годами, не могу не признать, мне моя жизнь начала нравиться. Весь этот бесконечный круговорот из утомительных съемок, ярких концертов, шумных вечеринок, записей собственного альбома, учебы, в конце концов, — насыщенный и тяжелый график избавлял меня от лишних мыслей, лишал меня времени на нездоровые раздумья, я пришла к удивительным выводам: я сильно благодарна судьбе, что всё это у меня есть, есть чем заполнить свою жизнь, пусть временами даже это не спасает.
Так вот, от той реальности, где я достаточно популярная личность, известная в широких кругах певица, модель и начинающая актриса, на счету которой уже три фильма и две главные роли, мне никогда не хотелось сбегать. Пусть видят, что я в клинике пластической хирургии, пусть знают, что я сделала две операции по изменению лица, пусть говорят обо мне и пусть осуждают, но — я никому и ни при каких обстоятельствах не позволю видеть меня в слезах, если, конечно, это не шоу, не особенная тактика, не роль, которую я временами играю. Слезы — признак слабости, а я — сильная.
"Я же сильная, Софи?"
"Увы, ты только хочешь ею казаться".
Последние мысли изрядно злят, и я твердо решаю, что хватит: порыдать можно и дома, не здесь.
Наверняка размазала тушь по всему лицу, чтобы удостовериться в том, я в последний раз провожу мокрыми ладонями по своей физиономии и поднимаю взгляд, встречаюсь с черными глазами рыжей девушки, на первый взгляд, своими собственными, однако весь ее вид не соответствует моему. В отражении я сама на себя не похожа. Вместо заплаканных глаз — вполне сухие, а вместо красного, опухшего от серьезного слезотечения носа и размазанной по губам красной помады — повязка на пол-лица. Так я выглядела разве что после операции, ну никак это лицо не могло быть моим в настоящий момент.
Я что, спятила? С ума сошла от горя?
"Софи, это не ты".
"А кто тогда?!"
"У нее одежда другая, посмотри".
"Это не отменяет того факта, что у нее мои глаза".
"Этому должно быть объяснение".
"Какое?! Что я, дура, спятила?!"
"Мы обе знаем, что мы с тобой ненормальные. Но конкретно этот случай не критерий твоего психического сдвига. Она не ты, прими это и уходи".
"И как ты себе это представляешь? Не обращать внимания на собственное отражение, что ли?! Просто взять и уйти?!"
"Да".
"Иди к черту!"
— Кто ты? — спрашиваю я холодно, когда замечаю, как "отражение мое" своевольно напряглось и нахмурилось при виде меня.
Девушка не отвечает, но с заметным облегчением выдыхает, будто боялась чего-то. Боялась меня?
Но страх ее ушел, едва я заговорила с ней. Я всё еще брежу, да?
Какое-то время понаблюдав за мной с интересом исследователя, она делает шаг в сторону, вконец развеивая глупую мысль, что она есть мое отражение, выстроенное на стыке сломанной психики и больного воображения. Но это всё еще может быть галлюцинацией, обусловленной теми же причинами, затрагивающими мой расколотый разум и ненормальную фантазию. Хотя бы не отражение, уже что-то.
Пока мой любопытный взгляд медленно опускается по ее лицу, ногам в кроссовках, смещается в сторону, осматривает помещение, проходится по дробленым стеклам на полу — по всему выходит, бывшему зеркалу, что располагалось с краю умывальной конструкции, установленной отдельным островком в центре комнаты, с двумя рядами раковин, один напротив другого, — пока пытливый ум приходит к правильному итогу, отмечает отсутствие между двумя крайними умывальниками двух прямоугольных зеркал, смеется над собственной невнимательностью, неизвестная выбегает из уборной.