– Собирался на один званый ужин, но передумал. Если честно, совсем нет настроения. Побудьте со мной, пожалуйста, Ванесса…
Она кивнула и остановилась возле окна. Несколько долгих минут они провели в тишине, каждый думая о своём. Девушка была крайне взволнована, сама не понимая, отчего. Грегори первым нарушил затянувшееся молчание. Он стряхнул с рукава своего белоснежного фрака одному ему видимую пылинку и произнёс:
– В последнее время даже балы мне наскучили. Я устал от их вечного шума. Но танцевать мне по-прежнему хочется. Пожалуй, музыка и танцы – единственное, ради чего стоит жить.
Ванесса поспорила бы с ним на данную тему, но благоразумно решила промолчать.
– Мисс Уорд, я хочу танцевать! Прямо здесь и сейчас! – капризно произнёс лорд Джефферсон и поднялся со своего места.
Прежде чем Ванесса успела осознать смысл его слов, Грегори подошёл к граммофону, стоявшему на красивейшем резном столике, и поставил медленный вальс. Она завороженно смотрела на позолоченный, блестящий инструмент. Мелодия зазвучала вначале немного хрипловато, но затем выровнялась и стала идеальной. А Джефферсон шагнул к ней, заведя одну руку за спину, а другую протянув ей. Он был настолько изящен, элегантен и восхитителен в этот момент, что она без раздумий подала ему свою дрогнувшую руку.
Они кружились по зале, полностью потеряв счёт времени, не говоря друг другу ни слова. Но их пылающие взоры говорили сами за себя. Всё было так идеально и прекрасно, что Ванесса беспрестанно улыбалась от сияющего счастья, переполнявшего её душу. Грегори, похожий на ангела, с лёгким румянцем на скулах, приоткрытыми алыми губами и блеском в чудных глазах, дарил ей необыкновенное наслаждение одной только своей чистой красотой, которой она могла любоваться вечно.
И он был счастлив, видя перед собой её открытую, искреннюю улыбку, широко распахнутые, невинные глаза, потемневшие, словно небо перед грозой. Жадно всматриваясь в лицо девушки, Грегори будто пил целебную воду из волшебного источника, ощущая, как её благотворная влага залечивает все раны прошлого и настоящего, обещая впереди лишь безоблачное, светлое будущее. Ни разу за свои двадцать восемь лет он не испытывал подобных чувств. Возможно, это волшебство продлится одно мгновение, и закончится вместе с вальсом. Но мужчина давно уяснил, что следует жить этим самым мгновением. Лишь оно по-настоящему драгоценно и реально.
Не желая выходить из подобного состояния эйфории, Грегори ставил вальс снова и снова, кружа Ванессу в своих объятиях по всей зале. Ах, если бы возможно было коснуться её губ своими губами! Но он знал, что это всё испортит, что он вновь спугнёт счастье, словно соловья, присевшего на куст розы, и потревоженного резким порывом ветра. И ещё одно открытие поразило его до глубины души. Раньше он наивно думал, что в самых красивых женских глазах можно увидеть отражение целого мира. Но в серых глазах, неотрывно смотрящих на него сейчас, он видел только своё собственное отражение. И этого оказалось более чем достаточно.
Глава 10
Они прожили в Джефферсон-мэнор три недели. И это было самое счастливое время в жизни Ванессы. Занимаясь с Робертом по несколько часов в сутки, остальное время она проводила с Грегори. Девушка понимала, что поступает неправильно, и она должна прекратить это, но не могла. Совсем скоро они вернутся в Лондон, и всё станет по-прежнему. По крайней мере, для Грегори. Для себя же Ванесса знала, что будет любить этого человека до своего последнего вздоха, всю оставшуюся жизнь.
Они гуляли вместе по роскошному саду поместья или по шикарной оранжерее, болтая о разных пустяках, и весело смеясь. Им было необъяснимо легко и хорошо вместе. После обеда обычно катались на лошадях. Ванесса уже довольно сносно держалась в мужском седле, которое и вправду оказалось намного удобнее дамского. Грегори подарил ей чудесную амазонку малинового цвета, вычтя её стоимость из жалованья девушки после того, как она упорно не желала её принимать. Правда, Ванесса очень сомневалась, что такой дорогой материал стоит озвученных им денег. А каждый вечер они танцевали в бальной зале под звуки прекрасных вальсов, и окружающий мир переставал существовать для них.
Перед отъездом из поместья лорд Грегори захотел посетить бал-маскарад, устраиваемый в Суррее маркизой Барлоу. На него была приглашена добрая половина светского Лондона. Он настоял, чтобы Ванесса пошла на бал с ним, мотивируя это тем, что у него все вокруг спрашивают, почему он прячет от общества свою юную сестру. Девушке и самой хотелось пойти, особенно после того, как она открыла коробку с платьем, присланным из Лондона. Нежнейший голубой шёлк цвета неба в погожий день освежал её лицо, подчёркивая молодость и невинность. К этому платью Джефферсон вручил ей бриллиантовую подвеску и посеребренную маску, скрывающую половину лица. И Ванесса с трепетом и нетерпением ожидала второй сказочный бал в своей жизни.