Она зябко запахнула кружевную шаль на груди и поспешно вышла из кабинета. Джефферсон проводил девушку пристальным взглядом. Всё это было весьма странно. Ванесса всегда относила прочитанные книги обратно в библиотеку сама. А ещё у неё были слишком испуганные глаза. Что-то здесь не так. Грегори окинул взором весь кабинет: стол, тяжёлые синие портьеры на окнах, коллекцию оружия на стене, секретер. Смутное беспокойство шевельнулось в его сердце.
– Грегори, вы меня совсем не слушаете! – возмутилась маркиза Барлоу.
Джефферсон очнулся, когда она уже протягивала ему письмо.
– Извините, Бога ради, – рассеянно улыбнулся он, принимая письмо и целуя её руку, затянутую в чёрную, шёлковую перчатку. – Я очень беспокоюсь за сестру. Вы и сами успели заметить, как Ванесса бледна…
– Где же ваш дорогой друг доктор Коулман? В его присутствии у мисс Уорд сразу бы отступили все болезни. Ведь любовь творит чудеса!
– О чём это вы? – нахмурил брови Джефферсон.
– Вы забываете, что я в курсе всех светских новостей Лондона! Поэтому их предстоящая помолвка для меня давно не секрет.
– Да, вы правы, маркиза. Виктор сделал Ванессе предложение, и она согласилась, но в данный момент он в отъезде. Так что это за письмо?
Он повертел конверт без какой-либо надписи в руках и вопросительно взглянул на Эмили Барлоу.
– Мисс Бенсон приносит свои глубочайшие извинения, что не смогла присутствовать на сегодняшнем балу. Представляете, она тоже больна, бедняжка. Прочтите же, Грегори…
– Видимо, болезнь заразная, так как я не вижу ни Ирэн, ни Эдварда Бенсона в моей бальной зале! – язвительно произнёс Джефферсон, разрывая конверт.
– Буду откровенна с вами, Грегори, они немного сердиты на вас. Почему бы вам и в самом деле не сделать предложение Грейс? Вы бы стали самой красивой парой в Лондоне.
Молодой мужчина помедлил с ответом, пробегая глазами письмо, пропитанное женскими духами. Грейс коротко извинялась за своё отсутствие и прозрачно намекала ему, что в это воскресенье она постарается быть на службе в церкви Святой Маргариты. Это откровенное приглашение на свидание вызвало у него презрительную усмешку. Грегори небрежно бросил письмо на стол и, взглянув прямо в глаза маркизе, саркастически произнёс:
– Знаете, миссис Барлоу, даже если Грейс Бенсон останется последней женщиной на земле, я не сделаю ей предложение, так как предпочитаю роль охотника, а не жертвы. Думаю, вы меня прекрасно поняли, дорогая маркиза, и больше не станете выступать в роли свахи. Поверьте, в моём случае это бесполезно!
Затем он проводил обескураженную маркизу в бальную залу и, извинившись, поднялся обратно наверх, якобы справиться о самочувствии Ванессы. На самом же деле Грегори вихрем влетел в кабинет и открыл секретер. Его карие глаза потемнели. Ключей на месте не оказалось.
Ванесса с отчаянно колотившимся сердцем на подкашивающихся ногах поднялась в восточную башню по крутой винтовой лестнице. Она была шокирована неожиданной встречей с Грегори в его кабинете, но никакая сила не могла заставить её остановиться на половине пути. Минут пять она дрожащими руками пыталась подобрать нужный ключ к огромной дубовой двери. И, наконец, удача улыбнулась ей. Ванесса благоразумно захватила с собой свечу, так как внутри башни было темно. Конусообразный потолок уходил высоко вверх. Комната была небольшой и абсолютно пустой. Лишь возле стен стояли портреты, укрытые бархатными покрывалами. Их оказалось около двадцати, и Ванесса не стала терять времени даром.
Отбросив тяжёлые покрывала в сторону, девушка жадно принялась всматриваться в прекрасные лица династии Джефферсон, поднося свечу поочерёдно к каждому из портретов. На одном полотне была изображена потрясающе красивая рыжеволосая женщина с ярко-зелёными глазами рядом с черноволосым, голубоглазым мужчиной, который был заметно старше её. По внешним данным она походила на Нэнси, вторую жену Артура Джефферсона. Именно так описал её Виктор. Стало быть, это и есть отец Грегори и Роберта. Но они совершенно не похожи на него, ни цветом волос и глаз, ни чертами лица, как утверждал Виктор. Более того, Робби был не похож и на свою мать Нэнси. Ванесса похолодела, когда осветила следующий портрет.
На нём ещё молодой лорд Артур счастливо улыбался рядом с изумительно красивой женщиной, точной копией которой были Грегори и Роберт. Те же русые волосы, мягкими волнами, обрамлявшие её высокий, чистый лоб, чеканные, тонкие черты белого лица с лёгким румянцем на щеках, светло-карие огромные глаза с длинными, пушистыми ресницами, чувственный изгиб полных, красивых губ цвета спелой вишни.
– Луана Джефферсон! – уверенно и потрясённо произнесла Ванесса, отступив от портрета. – Пресвятая Дева Мария!