– Ты слепа, Ванесса! Доктор здесь не причём! Если ты не веришь картам и мне, так зачем пришла?! Они сказали правду! За это я ручаюсь. Умоляю тебя, будь осторожна!
– Это всего лишь бумажки! – передёрнула плечами девушка, высвобождая свою руку. – Кроме Господа Бога никто не властен над судьбой человека!
– Ты забываешь о дьяволе, девочка! – печально усмехнулась Амбер.
Ванесса стремительно пошла прочь из гостиной. Сначала она хотела попросить её ничего не рассказывать дяде, но затем махнула рукой. В любом случае он ей не указ, и не имеет права поучать её жизни спустя семь лет странствий.
Несмотря на весь свой скептицизм, Ванессе стало жутко, когда она очутилась в своей комнате. Упав на колени перед распятием, она принялась горячо молиться и просить у Господа прощения за то, что пыталась проникнуть в тайны своей судьбы столь нечестивым способом.
*** *** ***
Грегори совершенно измучился за эти дни. На четвёртый день разлуки с Ванессой он был готов сам мчаться в Лондон. Как он мог отпустить её? Как мог обидеть девушку своим недоверием и так жестоко поступить с ней? Три ночи, что она провела в его объятиях, теперь казались далёким, волшебным сном, как та сказка о принце Армане и его возлюбленной Дарии, которую Ванесса рассказывала ему. О, каким счастьем сияли её большие, серые глаза, в их бездонной глубине он видел своё отражение. А её роскошные чёрные волосы, разметавшиеся по подушке, в их шёлковые волны он зарывался лицом, забывая обо всём на свете. И эту невинную девочку он посмел считать лицемеркой и обманщицей, ослеплённый безудержной ревностью. Да он должен молить Ванессу о прощении, стоя перед ней на коленях!
Сколько драгоценного времени он потерял, следуя своим идиотским принципам! И как она может любить его после всей его холодности на протяжении последних месяцев? Ванесса права, он эгоист, думающий лишь о себе, и не заслуживающий её любви и преданности. Господи, а если она не вернётся? Грегори глухо простонал, отбросил с себя одеяло и резко сел на постели. На звук колокольчика пришла Дженни.
– Миссис Смит, пожалуйста, передайте мистеру Куперу, чтобы подготовил карету и лошадей. Завтра я еду в Лондон.
– Уже поздно, милорд, и он наверняка ушёл спать…
– Так разбудите его! – воскликнул Грегори в нетерпении. – Я хочу выехать рано утром!
– Как скажете, сэр!
Молодой мужчина едва сдерживал себя, чтобы прямо сейчас не перебудить весь дом и не отправиться в Лондон ночью. Его охватило сильнейшее нервное возбуждение, каждый мускул был напряжён. Отчаянная тоска по Ванессе возросла до предела, до ноющей боли в груди хотелось окунуться в аромат её волос, коснуться её желанных губ, услышать её родной голос. Это было невыносимо! Странно, пока она находилась здесь, рядом, стоило только руку протянуть, он был спокоен. Но оказавшись вдали от девушки, Грегори осознал, что не может дышать без неё.
– Милорд, вам плохо? – обеспокоенно спросила экономка, заметив его состояние. – Может быть, принести вам травяной чай?
– Да, спасибо вам, миссис Смит! – рассеянно кивнул он, откидываясь обратно на подушки. – Только сначала предупредите Стивена.
Через пятнадцать минут Дженни вернулась с чашкой дымящегося травяного чая на подносе. Но не успела она поставить его на тумбочку, как в комнату вбежала белая, словно мел Виктория.
– Миссис Смит, прошу вас, идёмте скорее! – в панике воскликнула она. – Там Роберту вдруг стало плохо!
– Что с ним?! – Грегори напрягся как струна.
– Не знаю, сэр. Он упал в обморок! Кажется, у него сильный жар…
Виктория и Дженни спешно удалились, оставив Джефферсона на грани нервного срыва. Они всё не возвращались. На заливистые трели колокольчика никто не отзывался. И молодой мужчина взвыл от отчаяния и злости, увидев, что коляска стоит в противоположном конце спальни. Наконец, решив, что он должен, пускай, ползком, но непременно добраться до неё, Грегори спустил ноги с постели, медленно поднялся, держась за столбик кровати, и…
Молодого мужчину охватила отчаянная радость, когда он осознал, что стоит самостоятельно. А его ноги, хоть дрожат и подгибаются, но вполне сносно держат его в вертикальном положении. Задыхаясь от волнения, Грегори сделал один маленький шаг, затем другой, напоминая ребёнка, только научившегося ходить. Последующего падения он даже не заметил. Грегори напрочь забыл про опостылевшую коляску, почувствовав, что сможет добраться до комнаты Роберта и без неё. Немного отдохнув на пороге своей спальни, он продолжил свой путь по длинному коридору, спотыкаясь и падая на ослабевших, непослушных ногах, но с каждым новым шагом ощущая, как силы возвращаются к нему.