А еще всем этим домашним «свадебным бизнесменам» мешала моя собака – огромный коричневый лабрадудль по кличке Чокопай, который постоянно лежал в неположенных местах. Неположенных для мамы, Ленки и Валеры, разумеется. Чокопаю все эти места казались очень даже подходящими для долгих лежбищ. Когда Лена готовила срочный заказ, Чокопай устраивался посреди кухни. Если мама мастерила цветы из ткани в гостиной, он валялся там на диване и путался в лентах. Он растягивался на крыльце, не давая спокойно пройти Валерке, торжественно относящему коробку с тортом к машине. Было у меня подозрение, что Чокопай делал это нарочно: такой уж у него тяжелый характер. Как никогда не забудет упомянуть Лена, он весь в меня…
За спиной раздался шорох. Я обернулась, но никого не заметила. Никаких голосов и приглушенного смеха, поэтому на случайно забредшую парочку не похоже. Разве что сюда поднялся такой же одиночка, как и я. Внимательно оглядев кусты, но не обнаружив ничего подозрительного, я снова отвернулась к реке. На чем я остановилась? Ах, да! Чем бы мне заняться этим летом? Дарина в прошлом году после сданной сессии провела полтора месяца на набережной, разливая квас. Заработала немного, но говорит, было весело. Неплохо и мне куда-нибудь устроиться вместе с ней и провести остаток лета с бонусом для своего кошелька. Из-за того, что все в моей семье занимались делом, мне тоже хотелось приносить пользу. Да и приятно иметь собственную копеечку, не обращаясь лишний раз к маме, особенно учитывая, сколько вещей в доме портит мой Чокопай…
Шорох повторился. Я быстро обернулась и теперь обнаружила рядом с кустами белого пса породы самоед. Судя по размеру, он был еще совсем маленьким, поэтому я особо не напрягалась. Наши взгляды встретились, и этого оказалось достаточно, чтобы щенок вразвалочку направился ко мне.
– О не-е-ет… – захныкала я вслух, зная, чем это может закончиться. Когда-то именно таким образом в нашем доме и появился Чокопай.
Щенок подошел к скамейке и сел у моих ног.
– Уходи! Уходи, пожалуйста! – замотала я головой, глядя на щенка. Тот поднял на меня жалостливый взгляд, а затем ткнулся носом в мою ладонь. И моя рука сама потянулась погладить его по крепкой мягкой голове. Самоед тут же завилял из стороны в сторону пушистым хвостом, закрученным в колечко.
– Даже не думай! – предупредила я, правда непонятно кого: себя или щенка. – Ты как сюда вообще забрался? Высоко, а ты на таких маленьких толстых лапках…
Щенок будто понял, что я ему сочувствую, и радостно заскулил.
– Мне даже угостить тебя нечем, – продолжила я. – Знаешь, не имею привычки носить с собой собачью еду. Я бы с радостью покормила тебя, дружок, но боюсь, что мама не пустит на порог еще одну собаку. Даже в качестве гостя на один ужин.
Щенок перестал вилять хвостом, но взгляда от меня так и не отвел.
– Все, я ухожу! – зачем-то предупредила я пса. – У меня на вечер план: пробежать три улицы и вернуться домой. Брать компаньонов в свой марафон я сегодня не планировала.
Стараясь больше не смотреть на щенка, я осторожно поднялась со скамейки и попятилась. Он продолжил сидеть на месте и, склонив голову, наблюдал. Я резко развернулась и едва ли не кубарем скатилась с крутого холма. Как еще ноги не переломала! Не оборачиваясь, торопливо выбралась на широкую дорогу. В высокой траве, которая тянулась к вечернему солнцу вдоль обочин, стрекотали кузнечики. Я со всех ног припустила вперед на нашу улицу и ничуть не удивилась, когда меня догнал щенок. Он высунул язык и, весело виляя хвостом, подстроился под мой темп. Я притормозила, щенок тоже остановился и с любопытством уставился на меня.