Отпустило все сразу внезапно и резко — и полет, и Грим. Я укатилась по твердому, сжалась и сгруппировалась, чтобы не сломать ничего. И со звоном в голове ударилась о что-то твердое. О подъездную дверь.
— Тио! — Оказывается, в моем имени были буква «р», иначе бы Гриму не удалось так зло его прорычать. — Зачем ты это сделала?! Здесь уже грань смерти! Тебе здесь не место!
Он так весомо это сказал, одновременно быстро отодвигая меня в сторону и врываясь в подъезд, что я почувствовала вину. На миг, но искренне. А потом подорвалась за ним.
Грохот! Человеческий вопль, придушенный скулеж. Плохо различая в полутьме все, что происходит, я сначала замерла и отдышалась.
Грим в какой-то квартире на первом этаже, не прикасаясь к человеку, отшвырнул и сдавил его, припечатав в угол между стеной и потолком. Тот извивался, как букашка, зажатая булавкой, и хрипел. А я различила стон и двинулась к жертве.
В окне комнаты вспыхнуло и все залило лунным светом. И я чуть не упала…
— Нет! Проклятье! Нет!
Это была Мари! Я узнала ее даже такой, — избитой и раненой, почти голой — одежда разорвана. Лицо оплыло опухолью, но волосы, вся ее маленькая подростковая фигурка — это она!
Как-то понимание само сложилось — мы в Казематном, в ее бывшей квартире, а от боли корчится сосед, — под давлением силы и ярости Грима. И правильно! Пусть убьет! Безымянный что-то говорил, сам едва справляясь с голосом от напряжения, но я не разбирала. Я оглядывала девушку, пока не прикасаясь к ней из опаски — не навредить! Что он сделал?
Порезал. Кухонный нож загнал в бок. До этого избил. Мари умирала!
— Держись, девочка… держись!
Грим додавил урода, бросил его, кинулся ко мне и подхватил девушку на руки, двигаясь плавно, но очень быстро.
— Тио, зачем ты не послушалась?! Тебе придется…
На улицу — почти вылетели, но исчезнуть с ветром он не успел, как я ожидала. Нельзя медлить! Нельзя!
Безымянный издал звук, похожий на хрип и сип взбешенного и одновременно пойманного в ловушку зверя. Бессильное, злобное, и тут же спиной загородил меня от кого-то, буквально впихнув обратно в подъезд своим телом. А я увидела! Шагах в десяти впереди, на корточках, а потом медленно выпрямляясь возникла огромная фигура Слуги. В первую встречу я не смогла рассмотреть великана, а теперь во всей красе — раздутый мышцами, с маленькой головой, тяжелой челюстью и скошенным лбом — пещерный человек, дикарь! Поуживотное… и пахнуло смрадом, как из тигриной пасти. Запах, который, я думала, мне никогда больше не придется вдохнуть. Медведь-людоед, уже напившийся крови и нажравшийся мяса.
Грим обернулся на меня, бледный и яростный, и шепнул с отчаяньем:
— Не удержишь…
И его руки дрогнули!
— Ее спаси! — Заорала я, все понимая. — Ее, ее, ее! Я убегу, я продержусь сколько нужно! Грим!!! Прошу! Умоляю! Приказываю! Я не прощу тебя, если Мари умрет, слышишь?! Грим!!!
Я била его кулаками в спину, пинала в ноги — как по каменной статуе, только себе делала больно, а он даже не шевелился.
— Ты должен мне верить! Я сильная, я выживу!
Я чуяла всеми фибрами души, как его разрывало между чувствами — невозможности меня бросить, и жалостью к жертве, которая погибнет: или потому что он не успел унести ее в больницу, или потому что сейчас кинет в снег и, схватив меня, сбежит ради спасения моей жизни. Магическая сила ветра упиралась в двух живых существ. Я Мари не удержу, и поэтому он мне ее тела на отдаст! Лететь должен он! И время не терпит!
Грим знал, едва он исчезнет, исчезнет и щит. Я буду как на ладони, и Слуга не из тех, что давит на психику, а реальный физический монстр. Сколько минут нужно, чтобы ветер домчал до больницы и сколько, чтобы вернуться? Три? Пять? Десять минут?
Хватит!
Я скользнула в щель между проемом двери и Гримом и кинулась в сторону — через лавочку, в сугроб, и бегом дальше — изо всех сил! К счастью, снег не такой глубокий! Как можно быстрее и дальше! Эх, мне бы мои сапожки-крылья! Что творилось за спиной, уже не видела. Выбор на совести Грима и время пошло, — а я на самом деле его не прощу, если он не спасет девчонку…
Луна!
Сначала я испугалась темноты, куда ноги-то ставить? Куда бежать — не видно. А потом догадалась: своим прожектором лунный диск ударил в центр улицы, все загорелось белизной свежего снега, сделав полумрак по краям почти непроглядным — мне главное, самой под фонари не соваться. Я мельком видела, как шарахались далекие случайные прохожие с визгом и вскриками, как с оглушающим грохотом по рельсам пролетел трамвай лучевой улицы — без остановок. Я успела подумать — не повторить ли мне трюк, и не поймать спасительный вагон, что бегает быстрее, чем этот монстр. Но вовремя спохватилась и не свернула ближе к путям — нет, там не Мартинус, там кто-то очень трусливый! Не остановит, не спасет!