- Нет, я думаю, что на студентов-лунатиков или тех самоубийц, которые ночами шляются в поисках приключений на сомнительные части тела, - хмыкнула Луиза.
Она взглянула на часы с кукушкой, висевшие в каждом зале.
- Между прочим, пора идти на обед. Кто-то уже запомнил, где находится столовая? А то в этом лабиринте лестниц и коридоров постоянно плутаю, - жалобно добавила девушка, умоляюще глянув на них.
- На следующей паре, я думаю, ты пересядешь повыше? – дружески обратился к эльфийке Лиин.
- Зачем? Мне и внизу хорошо.
- Ну, ты и безбашенная! – парень хлопнул девушку по плечу. – Принцип, да? Я тебя понимаю, сам упрямый, как чёрт.
Они спустились в полутёмную столовую, где, впрочем, было уютно, несмотря на такой же серый свет – окна-бойницы были узкими и продолговатыми, пропускающими так мало света, будто им за это заплатили Тёмные властелины.
Леона, садясь с новоприобретенными приятелями, неожиданно подумала, что вампира здесь нет – и не будет.
Что ему, право, делать в столовой? Проходить мимо объедающихся студентов и невзначай посыпать их шеи перцем и солью?
Заторможено пообедав, рассеяно отвечая на реплики своих спутников, Леона сослалась на головную боль и ушла. Впрочем, больше никаких пар на сегодняшний день в расписании не было.
Ей хотелось побыть одной.
Неожиданно эльфийка вспомнила гадание своей крёстной – феи, что любовь станет для неё самым большим счастьем и, одновременно, проклятьем. Пожалуй, только теперь она поверила в её слова. И осознала безжалостность судьбы.
Вампир! Влюбиться в самое равнодушное, бесчувственное и злобное создание в мире! Лучше уж сразу возжелать мраморную статую – больше толку будет.
Статуя хотя бы на неё не накинется…
Хотя… Леона знала, что вампиры не любят эльфийскую кровь.
"Какая тебе разница, что не любят вампиры?! Главное, что вампир не может любить. Как камень или кусок льда. По своей природе. Становясь вампирами, люди – или маги - теряют все чувства. Так писалось в учебнике по чёрной магии".
Леона пыталась уговорить свою проклятую душу, которая пыталась парить в теле, окрылённая самым сильным и желанным для эльфа чувством, немного притормозить. Но это было бесполезно, как отвлечь великана от его жертвы фантиком от конфеты.
Девушка пыталась вырвать из сердца ростки любви, но перед внутренним взором снова и снова появлялась высокая, стройная фигура в чёрной мантии, с невозможно нежными, прекрасными чертами и большими глазами. Глазами, которые могли утопить, как штормящее море.
И робкие поначалу ростки зарождающегося чувства очень быстро превратились в крепкие вьющиеся растения с шипами, которые готовы были проткнуть сердце множество раз, но оплести его со всех сторон, словно живая изгородь беседку.
***
Следующего урока с преподавателем-вампиром Леона ждала с огромным нетерпением, но, разумеется, скрывала свои чувства даже от новых друзей. Да и в письмах, которые эльфийка регулярно отсылала домой, она рассказывала только о парах, да и то в основном хвасталась высокими баллами, а не описывала мрачную атмосферу "тёмной" академии.
Она не хотел пугать родителей или заставить их пожалеть, что они позволили ей сюда поступить. Леона посчитала, что, так как от Тёмных не скрыться даже в эльфийских лесах, а, тем более, в городах, особенно в Столице, - то лучше научиться с ними ладить. Или, по крайней мере, узнать слабые места, чтобы иметь возможность успешно сопротивляться и, в крайнем случае, продать свою честь и жизнь подороже.
Девушка тихонько села на свою излюбленную третью парту, положила на стол тетрадку, перо и налила чернил в чернильницу.
Эйфория постепенно поглощала её разум: звуки куда-то исчезали, а движения казались замедленными.
Когда вампир вновь очутился в классе, встал за кафедру, опираясь о неё, и насмешливо ухмыльнувшись, снова начал осматривать большой зал и разом притихших учеников, словно выбирал самое лакомое блюдо, эльфийка ощутила, как жар распространяется по лицу и телу, окрашивая щёки. И холод словно отступил…
Леона с трудом заставляла себя конспектировать лекцию, пытаясь в открытую не пялиться на эту совершенную, но такую холодную красоту.
Когда пальцы вампира заложили за изящное ушко выбившуюся прядь волос, девушка вздрогнула, словно ощутила мимолётное прикосновение. Будто мимо пролетела большая тёмная птица – и коснулась её крылом. Или… когтями.