Тьма резко отступила, давая дорогу свету, боль улеглась. Моя рука внезапно дотронулась до чего-то тёплого, живого, такого близкого и надёжного. Я наконец дотянулась…у меня получилось!...но Ник ли это? Будет ли он недоволен мной? Наверняка, назовёт слабачкой… Да, все прежние пессимистичные мысли исчезли.
–Пульс восстановлен, сердцебиение в норме, – проговорил чей-то хриплый, но приятный мужской голос. – Всё же, всё прошло успешно. Вы можете не волноваться, из-за препаратов сознание девочки, скорее всего, переживало агонию и судороги, но при этом физическое её состояние благодаря ним значительно улучшилось. Её тело и разум пережили шок во время падения и после него, так как и то, и другое одинаково хорошо функционировало в тот момент. Ей нужно немного времени, чтобы придти в норму и восстановиться, но в целом её состояние не вызывает опасений. Можно предположить, что сейчас она приходит в себя, поэтому лучше будет, если она хорошенько отдохнёт.
От волнения и страха, что меня снова вознамерятся оставить одну, я в который раз пересилила себя и широко раскрыла глаза, но яркий свет электрической эконом-лампы и белоснежно-белый потолок заставили снова зажмуриться, от яркого освещения глаза заволокло пеленой слёз.
Я всё ещё не в силах была двигать головой, но, как говориться, если долго мучиться, что-то, да получится. Я смогла-таки краем глаза заметить фигуру, находившуюся всего в шаге от меня, но изображение всё ещё было очень расплывчатым, поэтому я постаралась сфокусировать взгляд на нечётком силуэте. После нескольких неудачных попыток, мне удалось различить черты лица и детали одежды. Это был не Соколовский. Это была моя мама.
Когда глаза привыкли к свету, я раскрыла их шире, радуясь, что теперь у меня есть такая возможность. Люди, присутствующие в небольшом светлом кабинете, сновали вокруг меня, озабоченно посматривая на электрический прибор, указывающий состояние моего пульса. Небольшого роста и среднестатистического телосложения мужчина смотрел на меня с интересом, не решаясь, правда, подойти ближе. Заботливые медсёстры медленно и аккуратно отключали меня от аппаратов. Чуть в стороне сидела мама на маленькой старенькой табуреточке. Вид у неё был по-настоящему жалкий и подавленный. Обладательница маленького роста, теперь она напоминала небольшой комочек, такой крошечный и беспомощный, что смотря на неё, сердце невольно сжалось. Она сидела в потрёпанном старом платьице в крупный горошек, которое совсем недавно собиралась выкинуть, а теперь оно свидетельствовало о её спешке при сборах. Она сильно плакала тогда. И ещё до того, как я очнулась, ведь глаза её опухли и сильно покраснели, а крупная одинокая слеза медленно скатывалась по щеке. От боли или от радости она плакала в момент моего пробуждения – сложно объяснить.
–Боже, Лерочка, не надо меня больше так пугать! – сквозь рыдания, хриплым и измученным голосом, наконец, произнесла она.
–Ма…мама…- тихо начала я и от звука моего голоса тело всё же невольно сжалось. Как я была счастлива видеть такое привычное и родное лицо матери. Вечно уставшая, но довольная собственным успехом, она как бабочка порхала по жизни. Впервые я видела её лицо таким изнурённым и наполненным безграничной болью. – Прости…мама…прости меня…
–Тшш, – принялась успокаивать меня мама, гладя по голове, решив, наверное, что я всё ещё нахожусь под действием препаратов.
–А…где он? – прошептала я почти беззвучно, вспомнив отрывки из недавней внутренней борьбы.
–Кто, милая? – ласково, но с тревогой в голосе спросила мама, косо взглянув на врача, мол, может, бредит?
Врач в ответ на это отрицательно покачал головой и подозвал маму к себе. Они вышли за дверь, чтобы не привлекать моё внимание, и начали о чём-то увлечённо говорить, но так громко, что даже я могла слышать:
–Возможно, это остаточное воздействие, – голос врача звучал спокойно и уверенно, что понемногу заставило и меня расслабиться. – Всё-таки, обезболивающее оказалось слишком сильным, что могло вызвать у девочки некоторые галлюцинации, а её сознание ещё не оправилось от пережитого шока. Вам не стоит волноваться за неё.
«Меня тут что, все за душевно больную держат? – слова мужчины в белом халате меня не на шутку возмутили. – Дураку понятно, что здесь ошибка врачей, а мне теперь отдувайся за них. Только бы встать!.. »