–Это моя младшая сестра Даша, она пловчиха, как и Аида, – и снова Кирсанова по непонятным причинам нахмурилась, отчуждённо глядя в противоположную от нас сторону.
–Может, хватит упоминать?.. – холодно сказала Аида, со значением посмотрев на неугомонного Глеба. Похоже, было что-то в жизни Аиды, о чём знал только Глеб, и что не должно было стать известным остальным. Елагин чуть сжался под её яростным взглядом, но сделал вид, что ему всё равно.
–Лер, сейчас мы пойдём в регистратуру, запишем имена и отряды, у нас так заведено, – сказал Игорь, дабы прекратить размолвку среди друзей, что определённо на них подействовало. Возможно, он даже не впервые это делал.
–А, ладно, – кивнула я и пошла следом за ребятами в сторону небольшого деревянного строения. Пожалуй, оно единственное здесь не претерпело ремонта. По дороге Глеб и Аида не пререкались, но и дружеских бесед тоже не вели, а это в свою очередь, наводило на мысль, что они находятся в ссоре.
Постучавшись, мы вошли в небольшое, но по-домашнему уютное помещение, в центре которого стоял громоздкий офисный стол. За ним восседала женщина лет двадцати семи, опрятно и со вкусом одетая, которая довольно строго оглядела нас с ног до головы, остановив свой взгляд на мне.
–Ты, как я понимаю, здесь по рекомендациям Майрова? – она окинула меня оценивающим взглядом, отчего мне стало не по себе.
–Я не знаю, – честно ответила я.
–Ладно, в любом случае, мне сообщили о твоём прибытии, – махнув рукой, произнесла женщина. Мои спутники с недоумением посмотрели на меня. – Меня зовут Ольга Павловна. Напиши здесь своё имя в мужском роде, а поселю я тебя лучше в корпус к пловчихам, чтобы не было недоразумений в мужском корпусе волейболистов, – она подала мне листочек с небольшой анкетой, которую я поспешно приступила заполнять.
Всё это время мои новые друзья смотрели на меня с удивлением и интересом. Правильно, они же не были осведомлены о моей внезапной «смене пола».
–Готово, – тихо сказала я Ольге Павловне, подавая ей в руки заполненную анкету, а «невероятная троица» всё ещё смотрела на меня в ожидании объяснений.
Я и мои друзья в молчании вышли за дверь регистратуры, когда вся «троица» заполнила свои анкеты.
–Так ты волейболистка в мужской команде?! – больше всех этому был удивлён, конечно, именно Игорь.
–Ну да, простите, – смутилась я, отводя взгляд, потому что была пока не готова пересекаться им с Игорем. Вдруг за моей спиной раздался, пусть и спасительный, голос вечного раздражителя:
–Называешь их друзьями, а они о тебе элементарного не знают, – презрительно ухмыльнулся Ник, медленно вышагивая по гравированной дорожке, выложенной по всей территории лагеря, соединяя разные здания между собой. Гравий угрожающе поскрипывал под ногами Соколовского. – Какая глупость.
Произнеся эти слова, он молча развернулся, безразлично прошёл мимо меня, смотря куда-то в сторону, будто и не со мной вовсе говорил секунду назад, и проследовал к дверям регистратуры со всем своим природным пафосом. Видно было, что его слова задели моих новых знакомых, в особенности Игоря. Особенно эффект был больший из-за того, что слова были сказаны неприятным ему человеком. Но тот попытался отогнать от себя неприятные мысли и сказал:
–Тогда давайте постараемся узнать друг друга лучше, – и он вновь лучезарно улыбнулся, а я поспешила всех их заверить:
–Не слушайте этого поганца, он вечно всякие гадости говорит, совершенно бестактный тип.
Мои слова произвели должное впечатление, кажется, все они только и ждали, что кто-то поможет им выкрутиться из такой щепетильной ситуации. Глеб подошёл ко мне, положил руку мне на голову и сказал:
–Что ж, Валера, тогда будь добра поведай нам, как так получилось, что ты вдруг пол поменяла!
Мы все вчетвером громко засмеялись, прогоняя напряжение, которое внёс в наши ряды Соколовский.
Давай просто станем друзьями!
-Эй, Аида, погоди, я не успеваю! – тяжело дыша, я пыталась идти как можно быстрее, увлекаемая Аидой в корпус пловчих, но больная нога давала о себе знать со всей жестокостью. Аида этого упорно не замечала, как бы громко я не окрикивала её, она просто шла быстрым шагом, я бы даже сказала, бежала, погружённая с головой в свои мысли. Аида пыталась скрыть внутреннее возбуждение, но её лицо слишком чётко описывало её состояние.
Я давно заметила, что с друзьями она становится более расслабленной и скрывать свои истинные чувства и мысли попросту не умеет. Вот и сейчас, я видела, как на её лице сменялось множество эмоций от радости до печали, но о чём она думала, мне было не ведомо. Но я могла предположить, что это имеет связь с их ссорой с Глебом.