Дни стояли тёплые. Даже ветер, который совсем недавно пронизывал насквозь, улёгся, и мы могли ощущать лишь его лёгкие дуновения. Сырость, которая так сильно меня раздражала, исчезла. Шло 24 марта, а от снега почти не осталось следа. И правда аномальная весна.
Девчонки, конечно, волновались из-за танцев, но вот у меня были проблемы посерьёзнее. Пошла вот уже вторая неделя смены в лагере, а я так и не поняла, как мне исправить ситуацию с ногой. Майоров объяснить ничего так и не удосужился, а спрашивать было слишком неловко. Тренировок, как оказалось, мне было недостаточно, а больше со мной заниматься никто не соглашался. У всех почему-то неожиданно находились дела поважнее. С такими вот тяжёлыми мыслями я и улеглась спать, а Лиза ещё долго шастала по комнате, готовя одежду для завтрашней дискотеки…
***
Девять часов утра. Разбудили. Меня сильно пихали в бок и пытались стянуть одеяло. Такой наглости я уже терпеть не смогла и резким движением вскочила с кровати, сильно ударив головой Лизин лоб.
–Ай-ай-ай, ты что ж делаешь-то, а?! – вскрикнула Лиза от боли.
–Сама виновата, – недовольно проворчала я, нехотя отбрасывая тёплое одеяло. – Ещё раз так разбудишь, кувалдой по голове схлопочешь.
Лиза обиженно надула губы.
–Если бы я тебя не разбудила, ты проспала бы, будь благодарна.
Я промолчала и сделала вид, что пропустила её слова мимо ушей.
–Где Аида? – быстро спросила я, пробираясь к раковине, чтобы умыться.
–Она уже ушла. Сказала, что у неё какой-то важный разговор с тренером, – выкрикнула в ответ Лиза из комнаты, вовсю крутясь перед зеркалом.
Меня такой ответ ой как не устроил. Я знала, что тема такого серьёзного разговора может быть только одна. Лизе я, естественно, ничего не сказала, а она и не интересовалась.
–Она в плавательном комплексе? – спросила я, наскоро надев на себя светлые джинсы, хлопковую водолазку цвета хаки и тёмные полусапожки.
–Да, у Василисы Григорьевной в тренерской вроде как, – незамедлительно проинформировала Лиза. Затем снова ушла с головой в переодевания.
Накинув замшевую розово-коричневую курточку, я незаметно вышмыгнула за дверь, дабы избежать ненужных вопросов со стороны Терентьевой. Я так сильно бежала, что ноги стали отказывать, а дыхание предательски сбилось. До комплекса я доплела полушагом, хотя мне и очень хотелось ускориться. Сердце бешено колотилось в груди – так сильно я боялась опоздать. Сейчас я уже не скрывалась ни от кого и спокойно зашла в двери здания. Той странной дотошной женщины на месте не оказалось, и я беспрепятственно пробралась на второй этаж. Чуть поодаль от двери раздевалки я обнаружила тренерскую и со всей осторожностью приблизилась, не решаясь войти. Я не услышала криков или всхлипываний, которые ожидала обнаружить. Из тренерской доносились лишь тихие голоса Аиды и Василисы Григорьевной. Они говорили так приглушённо, что я не могла разобрать ни слова, но меня уже несказанно обрадовало то, каким спокойным тоном они беседовали. Я правда надеялась, что мне не придётся успокаивать Аиду после всего этого.
Мне показалось, что подслушивать в данный момент ни в какие ворота не лезет, поэтому спокойно спустилась на первый этаж, села в кресло и стала терпеливо ждать Аиду, рассматривая стену.
Прошло примерно полчаса, но вот Аида и Василиса Григорьевна спустились. Лицо Кирсановой-старшей не выказывало никаких эмоций, а вот Аида вся светилась от счастья, заставив меня вздохнуть спокойно.
Я вежливо поздоровалась с Василисой, улыбнулась Аиде и, встав с кресла, подошла к подруге.
–Вы, девочки, пока поболтайте, а я пойду вперёд, – улыбнувшись, сказала Василиса Григорьевна. Когда её точённый силуэт скрылся за дверью выхода, я обернулась к Аиде и спросила, легонько тряся за плечи:
–Ну, рассказывай, как всё прошло?
Аида ещё минуту не могла собраться с мыслями, всё улыбалась во весь рот и блаженно кивала головой на мои вопросы.
–Понимаешь, сегодня утром я проснулась и решила, что больше не могу ждать и должна всё объяснить Василисе. Я сказала Лизе, куда ушла и побежала прямиком сюда. Василиса здесь всегда с самого утра. Я завела разговор, сейчас точно не могу его передать, но всё закончилось хорошо. Василиса извинилась передо мной, мы вспомнили, как жили с папой, а потом она пообещала, что региональные соревнования в конце смены будут для меня последними. Я поступлю в Мининский, и всё будет просто замечательно!