–Это не так важно, – отмахнулась Аида, стараясь не смотреть на Елагина.
–Для меня это важно. И вообще, держи! – сказал Глеб, отдавая Аиде в руки свернутый лист бумаги. – Прочитаешь, когда время будет.
После этого он убежал, а Аида тут же развернула лист, принявшись жадно читать содержание. Впрочем, оно оказалось не таким уж объёмным, всего несколько слов:
« Ты мне нравишься. Помни об этом, пожалуйста»
Это было мило хотя бы потому, что Глеб просто не смог сказать это в лицо. И пусть ему не хватило смелости на это, но я видела, что Аида просто счастлива, пусть она и пыталась скрыть пылающее лицо и говорить спокойно.
Что насчет Лизы? Тут история куда интереснее. Оказывается, когда мы с Ником ушли из танцзала, парень, который меня чуть не ударил, вернулся и, вероятно, ещё больше выпил. Затем он снова стал приставать к Лизе, с ещё большей настойчивостью пытаясь к ней прикоснуться. Игорь в этот момент сыграл роль героя, чему Лиза была ну очень рада. Её совсем не заботило, что до неё домогались, главное, что Игорь её защитил. Лиза была не так кратка в рассказе, как Аида, но в основном, это было восхищение «солнышком» и надежда на прекрасное совместное будущее. Я правда надеялась, что Игорь был серьёзен с Лизой, а все свои опасения оставила при себе. Чего, правда, не сделала Аида. Она в лоб высказала всё, что думает об этой ситуации, но и такие нападки не испугали пылающее любовью сердце Терентьевой.
–Да всё будет прекрасно, вот увидите! – заверила нас она, а мы с Аидой решили не спорить.
Я подумала, что девчонкам очень повезло, что судьба свела их с Игорем и Глебом. Я и до сих пор убеждена, что никто другой им не подходил лучше. Так, можно сказать, началась любовная полоса в нашей лагерной смене…
***
После утренней тренировки я вернулась в корпус. Наш разговор с девчонками длился очень долго, мы успели сходить на завтрак и вернуться в комнату. Аида и Лиза внимательно меня выслушали, сделали там себе какие-то выводы и только после того, как я всё рассказала, начали говорить.
–Этот Ник – очень странный тип, – покачала головой Аида. –Никак не пойму, что у него на уме. То он ласковый и добрый, а то даже мне с твоих слов охота его прибить.
–А мне кажется, что ты ему нравишься, – высказалась и Лиза. – Я думаю, он из тех людей, которые хотят казаться язвительными и колкими, но внутри у них бушует ураган эмоций.
–Лиз, хватит видеть во всём любовь-морковь, – возразила я, закатывая глаза в полном несогласии. – Посмотрим, что из этого всего выйдет.
Через час после обеда я благополучно удалилась на тренировку, провожаемая многочисленными напутствиями подруг. В спортзале на моё появление никак не отреагировали, потому что были заняты разминкой и передачей мяча. Майорова нигде не было видно, поэтому я быстро подошла к Соколовскому.
–Привет страдающим! – неизменно бодро поприветствовал меня он.
–Привет садистам! – ответила я вполне дружелюбно. – Где тренер?
–А, дедуля отлучился по делам, – сказал Ник. – Заботу о твоей подготовке перепоручил на меня. Буду рад помочь, – и ехидно ухмыльнулся.
–Твоя улыбка меня пугает, – честно призналась я, но Соколовский не обратил внимания на эти слова и сказал:
–Начнём с разминки. Бегать не будем, с тебя хватит. Потом займёмся принятием мяча, у тебя с этим явные проблемы.
–А как же атаки?.. – попыталась я возразить, но Ник взглянул на меня так хмуро и яростно, что я решила смолчать по этому поводу.
С этого дня и начались мои усиленные тренировки. Майорова вообще, похоже, не волновали мои старания, он полностью доверил мою судьбу Нику, чем тот с удовольствием пользовался. Я начала бегать с ним каждый день, но уже не в пять, а в шесть утра. Соколовский видел, что мне тяжело просыпаться так рано, а потом я и вовсе весь день клюю носом, поэтому и сбавил нагрузку по утрам. Мы делали разминку и бегали, а во время тренировок полностью концентрировались на приёме и подаче. Об атаках всё ещё и речи не шло. Так мы тренировались на протяжении недели, а это значило, что до региональных в конце смены оставалось не так много времени, а если быть уж совсем точной, то всего четыре дня, не считая дня соревнований.
За это время я смогла узнать Соколовского получше, убедившись, что не так сильно мы с ним отличаемся друг от друга. Оказалось, что у нас схожи вкусы в музыке и еде, идентичны отношение к людям и взгляды на жизнь. Именно поэтому мы часто спорили обо всём, что попадалось на глаза или о чём даже мельком заходила речь. Почти сразу мы приходили к взаимному согласию, потому что могли найти точку соприкосновения. Правда, он всё ещё не спешил говорить о своём прошлом, а когда я однажды завела разговор о «падшей звезде» команды Куро, он просто отмолчался, сурово и мрачно посмотрев на волейбольную сетку (мы находились в спортзале). Мы также оба не заводили разговор о школьном времени, потому что тема была не из приятных. Я начинала потихоньку забывать о временах нашей обоюдной ненависти, потому что стала проводить с Ником каждый день своего пребывания в лагере. Он тоже не хотел говорить о своём отношении ко мне, может, даже чувствовал такую же вину передо мной, как и я перед ним за прошлые разногласия. Мы не стали близкими друзьями, но желание перегрызть друг другу глотки заметно поутихло. Он всё так же задирал меня, а мне оставалось только отвечать тем же, но в этом не было злобы и ненависти, как раньше.