Мир под ногами ещё не обрёл осязаемость, и каждый шаг – словно шаг в пропасть.
Добиться от меня по видеосвязи чего-то вразумительного аспирант так и не сумел. Поэтому, бросив бесполезные потуги, просто взял и приехал. За что я испытала такой прилив признательности, что расцеловать хмурого препода готова была.
– Ага, – хмыкнул Бранов. – Стандартная женская отговорка: оно само. Ладно, пойдём поглядим на твою «беду».
Убегала я так стремительно, что даже комнату не заперла. Бранов решительно толкнул дверь и твёрдым шагом вошёл. Обвёл взглядом царящий на полу книжный беспорядок.
Я же по-прежнему топталась на пороге, шмыгая носом. Аспирант тем временем не спеша стянул пальто, кроссовки и подошёл к постели с раскрытым на ней «Императором». Но едва взял книжицу в руки, тут же отбросил на Оксанкин рабочий стол.
– М-м-м... Горячая, зараза!
Бранов ухватился за мочку уха, причитая, а я наконец решилась войти.
Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из соседей увидел меня. И его… НАС!
– Так-так, – посуровел препод, переводя изучающий взгляд тёмных глаз с книги на меня. – Выкрала-таки книжку у меня из стола? Ну как не стыдно, Маша. Ай-яй…
– Не воровала я, оно само! Честное слово само! Оксана достала книгу из моей сумки, я и знать не знала, что она там. Думала, вы втихаря подложили.
Бранов пропыхтел что-то ругательное. Явно мне не поверил. Страшно подумать, что будет, узнай он, что я и правда рылась у него в столе!
– Ян Викторович, честное слово…
Я клясться и божиться готова была, но аспирант взмахом руки остановил мои причитания и вновь склонился над книгой.
– Потом с тобой разберусь.
Прозвучало... многообещающе. Я замолчала, сделав робкий шажок к нему навстречу.
Почему-то, едва Бранище появился в дверях общежития, надежда сразу объяла душу. Спокойнее стало. Хотя ощущение, что всё наладится, появилось у меня, стоило увидеть его лицо на экране смартфона.
Он всё решит, всё исправит. В этом я не сомневалась.
– Вы ведь сможете вернуть мою Оксану?
– А кто тебе сказал, что я попытаюсь?
Я едва на пол не осела.
– Но вы же… как? Вы же здесь!
– И что? – Бранов оторвал взгляд от книги и распрямился. Глаза словно тёмной дымкой подёрнулись. Рассыпали крохотные молнии. – Что с того?
Я всхлипнула. Под пристальным темнооким взглядом мозги наотрез отказывались работать. Но одно я понимала абсолютно точно: не на чай же аспирант ко мне заглянул!
– Но ведь «Император» забрал Оксану!
– Моей вины в том нет, – Бранов выставил ладони перед собой, будто в оправдание. – Да и говорил я тебе уже: в это, – обличительно ткнул он в книжку пальцем, – я не полезу.
Я растерялась ещё пуще.
– Ян Викторович, но вы ведь единственный из всех… – я утёрла глаза. Ну вот, снова слезы-сопли. – Я больше не знаю, к кому обратиться! Не знаю… Я умолять готова! Что угодно сделаю, только…
Тяжко на душе было. Не пойми отчего, но тяжко. Будто я сама Оксану невесть куда отправила. Ещё и пинка для ускорения придала.
А может, и правда? Книжка-то моя… Откуда мне знать, как все эти перемещения работают?
Бранов нахмурился, стараясь не глядеть на меня и не слышать всхлипов, набирающих обороты. Тяжело вздохнул и упёрся ладонями в стол. Низко опустил голову. Погрузился в раздумья.
Таким Бранова я прежде не видела. Сейчас он как никогда был похож на хищника. Хмурился и глядел исподлобья. Того и гляди, растерзает!
Или книжку, или… меня.
Я закусила губу, стараясь не хлюпать носом. Говорят, мужчины не выносят слёз, а если учитывать, что Бранище, возможно, и не человек вовсе...
– Маша, не плачь, пожалуйста, – сменив гнев на милость, простонал аспирант и выдернул из коробки на Оксанкином столе бумажный платок. – Лучше ответь, затянуло только Оксану?
– Да, – скомкав, прижала я салфетку к носу, – только её. Я…
Сказать, что спряталась, язык не повернулся.
– Странно, – протянул аспирант.
Странно? Странно?! Да всё происходящее вообще ни в какие рамки нормальности не вписывалось! А Бранов с феноменальным спокойствием уже осторожно поддел страницу за уголок и перевернул.
Готова поклястья, в это мгновение я услышала едва различимый вздох! Печали или облегчения, не разобрала. Но точно слышала!
– Это Оксана? – вытаращив глаза, ринулась я вперёд. – Ей плохо? Ян Викторович!
– Ты о чём? – изогнул бровь аспирант.
– Звук!
Изгиб Брановской брови увеличил амплитуду, и я смутилась. Отступила и мотнула головой.
– Ничего. Мне показалось. Наверное, я окончательно с ума сошла.
Бранов не стал наседать. Молча перевернул ещё пару страниц, вглядываясь в строки.
– Если говоришь правду и книгу ты не стащила, – наконец заговорил он, а я активно закивала, мол, правда. Ничегошеньки не крала, – тогда всё немного хуже, чем я думал.
И снова склонившись над столом, едва слышно добавил:
– Они там что, совсем с ума посходили? Где их носит?
О ком речь, уточнять я не стала. Гораздо важнее сейчас было выяснить, на какой глубине болота безысходности я завязла.
– Так вы не хотите помогать?
– Не хочу, – не стал лукавить аспирант.
Душа у меня тут же горячим комком в пятки ухнула.
– Значит, Оксану не вернуть…
– Хочу-не хочу, – выразительно сморщился Бранов, заслышав вновь набирающие обороты всхлипы, – это дело десятое. Я не могу взять и уйти теперь. Промедление может стоить Оксане жизни, так что мы попробуем её вернуть. Но будет сложно. И гарантий я дать точно не могу. Зажигалка есть?
– Откуда? – удивилась я. – Не курю.
Аспирант снова поморщился. Склонился, будто вслушивался в книгу, но так ничего дельного не мог разобрать.
– Что, и даже спичек нет?
Я снова отрицательно качнула головой. Эх, не обойтись без сожжения моего «Императора», похоже.
– Ну так найди где-нибудь! – Бранов нетерпеливо махнул рукой. – Это же общага. У кого-нибудь обязательно есть спички.
Угукнув, я рванула в коридор и вскоре вернулась с добычей: помятым и будто самой жизнью потасканным спичечным коробком.
Аспирант уже обулся и стоял в центре комнаты с моей книжкой в руках. Заполучив спички, сунул их в задний карман джинсовых брюк.
– Со мной пойдёшь.
Это был не вопрос. И этого я больше всего и боялась. Дрожь вернулась в тело.
– Может, я лучше тут подожду? – с готовностью уселась я на стул и смиренно сложила руки на коленях. – Клянусь, ничего трогать не стану! Даже на ноги не поднимусь.
Бранов нахмурился.
– Это, – постучал он по яркой обложке пальцем, – твоё сочинительство. Оксана – твоя подруга. И не исключено, что книжку стырила всё-таки ты. Так что скидывай домашние тапки и живо вставай рядом!
Я вытаращилась на него, мечущего молнии от гнева. Ну и ну! Что, уик-энд с бестией не удался, что ли?
– Ян Викторыч, какой от меня прок? – трусливо поджала я ноги под стул и опустила голову. Жажда приключений испарилась в мгновение ока, ведь раз даже он туда без особой охоты идёт, значит, есть на то причина. – Я только всё испорчу. Я ведь всё время вам всё порчу! Что с занятиями этими дополнительными, что сейчас...
Аспирант обречённо вздохнул, глядя, как я вновь принялась украдкой размазывать непослушные слёзы по щекам.
– Портишь, – с беззлобным смешком согласился он. – Испортила мне выходной, к примеру. Но делать нечего, я уже здесь, а из нас двоих ты единственная, кто разбирается в нелогичных хитросплетениях сюжета этой книженции. Так что, давай, – потянул он руку, – помоги мне, Мика. Без тебя я вряд ли справлюсь. Точнее, не справлюсь вовсе.
Я с удивлением подняла глаза на аспиранта, а он так и стоял с протянутой рукой и моим «Императором» подмышкой. Привычно взъерошенный, без набившего оскомину пиджака, в сером свитере с закатанными до локтя рукавами и джинсах. Разве что уголочки воротника рубашки выглядывали, но всё равно выглядел Бранище очень по-домашнему. Уютно.
Будто бы враз из несгибаемой статуи с замашками диктатора обратился в обычного парня с маленькой странностью в виде сверхспособности.