– Кайли, хватит!
И не только Куинн, кажется, замолкает вообще все.
Макстон возникает между нами словно буфер – усмиряя двух сцепившихся взглядом кошек. Хотя мои коготки по сравнению с коготками стервы…
– Это я их позвал, – говорит прежде, чем ведьма открывает рот.
– Что? – то ли ушам своим не верит, то ли воспринимает как шутку. – Но…
– Кайли, все, – останавливает ее.
Господи, действительно останавливает.
Просто назвав по имени.
И ей очень хочется возразить, но она заталкивает всю свою желчь обратно в глотку.
Макстон улыбается и победно играет бровями, а Кайли едва не лопается от злости.
Что довольно трудно не заметить.
– Ведьма похожа на вареного рака, – шепчет подруга мне на ухо, и я кусаю губу, чтобы не рассмеяться.
– Простите за это. Иногда она излишне…
– Стервозная, – Скайлер за словом в карман не лезет, да.
Макстон усмехается, а затем приглашает нас войти.
Убежище Дейтона внутри – как и снаружи – восхитительно. И дело не в дороговизне и шике, нет. В атмосфере. Я помню родителей Метьюза не очень хорошо, но то, как его мама любит уют, светящиеся гирлянды и декоративные фонари – отчетливо. И она украшает всем этим дом едва ли не целиком.
И веранду.
Веранду особенно.
Из гостей на сейшене насчитываю всего человек пятнадцать, включая самого именинника и нас, конечно. Из закусок почти сразу обращаю внимание на луковые кольца, за которые – ГОСПОДИБОЖЕ – готова продать Владыке Ада душу. И картошку фри.
Мы со Скай почти до отвала набиваем животы – и это в первые же полчаса.
Все это время дом почти беспрерывно сотрясает веселье.
Из динамиков звучат бесподобные Scorpions.
И я вдыхаю запах любимого озера, стоя на веранде почти у самого края, куда выхожу чисто автоматически. Наверное, чтобы немного проветрить мысли.
– Пива? – Макстон так внезапно оказывается рядом, что от испуга и смущения едва не переваливаюсь через перила.
– Эм, нет, я…
– Оно легкое.
И правда – к черту.
Беру бутылку и почти сразу же отпиваю из горлышка.
– Ну как?
– Не сок, но пить можно.
Макстон усмехается, а затем облокачивается о перила рядом.
Он стоит так близко, что вновь ощущаю его сводящий с ума запах. Горячий ветер и марокканский песок… как в тот день, когда он катал меня на своем байке. И все внутри вновь трепещет и словно по какому-то зову тянется к нему. Сегодня на нем простая белая футболка и светло-голубые джинсы. Его непослушные волосы – как я люблю – растрепаны. А пухлые губы маняще дразнят их поцеловать.
Боже, о чем я только думаю?
Макстон Рид и поцелуи?
Отворачиваюсь, ловя себя на мысли, что, наверное, снова пунцовею.
А еще – что, вероятно, выгляжу безумно глупо рядом с ним.
– Почему ты убегала?
– Что?
– Каждый раз, как мы подходили друг к другу ближе, чем на десять метров.
– Я не…
– Убегала, Ри. – Безапелляционно.
А я не знаю, хочу ли с этим спорить.
– Не всем я по душе, – не собираюсь откровенничать, но как-то вырывается.
– Ты про Кайли? Слушай, она не такая плохая, какой кажется на первый взгляд. И думаю дело в том, что она тяжело принимает новеньких.
Ага.
Именно в этом.
– Все устаканится. Вот увидишь, – подбадривает, а я не спорю.
Потому что меньше всего на свете – здесь, сейчас, с Ним – хочу обсуждать стерву и ее гребаные чувства.
Почему он так ее защищает?
Брось, Митчелл, ты прекрасно знаешь почему.
Так стоит ли строить из себя дурочку?
– Ты загналась, верно?
– Что? – вскидываю взгляд, моментально цепляясь за его. – Вовсе нет.
– Паршиво ты врешь, – усмехается, а я понять пытаюсь – это настолько очевидно, или Макстон знает меня лучше, чем я думаю?
От внезапного ветра инстинктивно кутаюсь в мягкую вязку. Инстинктивно. Потому что мне ни капли не холодно рядом с Ним.
Рядом с ним я всегда ощущаю лишь тепло. А еще тишину, спокойствие и уют. И это не объяснить так просто, не выразить обыкновенными словами.
Сентиментально? Да.
Но я знаю, что бы не бушевало в мире – бури, грозы, тайфуны – я всегда буду в безопасности с Ним. Мне не страшны метели и ливни, потому что Он будет крепко сжимать мою руку. Пусть и не в этом времени, не здесь и не с настоящими нами.
Но ведь никто не запрещает мне мечтать?
Так?
Вздрагиваю, ощутив, как по плечам мягко скользит плед – окутывает, будто кокон. Руки Макстона жгут даже через ткань, и кажется, я в самом деле прекращаю дышать.