В общежитии Академии на каждом этаже располагались гостиные: с диванами, столами и книжными полками. Вечерами там общались и отдыхали, ну а ночами устраивали вечеринки.
Здесь было не так. Первый этаж занимали купальни — комнаты с самонаполняющимися бассейнами. На втором и третьем находились спальни — по десять на этаже. Они были небольшие, но вмещали все необходимое: две кровати, два стола, просторный шкаф для одежды, и даже туалетную комнату с крохотным душем. Единственное окно выходило на пешеходную аллею; а вдалеке виднелся шпиль Дворца.
Помимо комнат и унылого коридора, выкрашенного в грязно-серый цвет, на жилых этажах не было ничего.
Не знаю, про какие там «горы золота», вложенные в лагерь, говорил Эйджел — по мне так кто-то явно часть золотишка забрал себе в карман. Не исключаю, что его предприимчивый дядька. Спросить, что ли? Я хихикнула, представив, как честный до мозга костей Эйджел на такой вопрос начнет обиженно пыхтеть и сердито огрызаться, и отказалась от этой мысли.
— Ребят, спать охота, давайте идите уже, — выгнала парней Лейра.
Мы быстро сполоснулись, пообещав себе завтра обязательно дойти до купален, и легли.
— Альяр, как ты думаешь, Тарий правду сказал про ректора? Ну, что он согласился на эти экспериментальные группы, с Проклятыми?
— Не знаю… Зачем ему врать?
В ответ раздалось сопение подруги.
А вот мне не спалось. Я вспомнила часть подслушанного разговора между Тарием и ректором. «Если все получится, представьте, какие изменения нас ждут!». Что еще, кроме договора о совместной деятельности, они могли обсуждать?
Без пяти семь мы вышли из корпуса. Все — в новеньких спортивных костюмах.
Вчера вечером, изучая методичку, Эйджел нашел раздел об обязательствах лагеря перед нами. Оказалось, что одеждой нас обеспечивали, и что все основное уже разложено по шкафам; а в случае неверных размеров рекомендовали обращаться к коменданту. Мы тут же полезли проверять и примерять.
Шкафы были заполнены. Стояли несколько пар ботинок — спортивные и повседневные. Висели зимние куртки и пальто, аккуратными стопками лежали шерстяные брюки и свитера, шапки и перчатки, было даже термобелье! Киш попытался сунуться в наш с Лейрой гардероб, с фразой «а исподнее вам тоже зимнее положили, с начесом?», но, получив пару ощутимых тычков под ребра, быстро капитулировал.
Размеры тоже подошли. Разве что высоченный Арон с грустью смотрел на свои голые щиколотки, торчащие из-под штанов.
Так что замерзнуть никому не грозило. А вот заснуть на первой же тренировке — еще как!
«Близнецы», поддерживая друг друга, едва переставляли ноги; Эйджел громко зевал; я беспрестанно терла закрывающиеся глаза и пыталась соорудить на голове хоть на сколько-то приличный хвостик. Киш беспрестанно ныл, что его оставили без еды, что пока мы тренируемся, завтрак, вероятно, закончится. Лейра жаловалась Иллату на странные громкие звуки, помешавшие ей выспаться; тот любезно предложил следующую ночь провести в его комнате, обещая выгнать Нэйра ко мне. Лейра захихикала, Нэйр неодобрительно покачал головой, а я усмехнулась.
— Иллата ждет большой сюрприз, — шепнула я Кишу. — Звуки, из-за которых она не выспалась — ее же храп.
Тот заржал.
Так, сонно-ноюще-хихикающей толпой мы прошли через ворота на территорию полигона.
И первым, кого я увидела, был Кирис.
Просто прекрасно! Что он здесь делает? Неужели его никак не наказали?
Я громко выдохнула, обратив на себя внимание однокурсников.
— Что такое? — Нэйр тут же оказался рядом.
— Там тот Проклятый. Возле перекладин.
Парень, буркнув под нос ругательство, уверенным шагом направился к турнику. Не тратя время на разговоры, он отточенным ударом свалил Проклятого на землю.
— Нэйр, не надо! — крикнула я, подбегая к ним.
Тот мгновенно выставил вокруг себя и Кириса прозрачную силовую завесу. Я знала, что мне ее не пробить — у него всегда отлично получались защитные заклинания.
— Что здесь происходит? — прогремел голос Тария.
Оглянувшись, я столкнулась с его рассерженным взглядом. Даже в семь утра куратор умудрялся выглядеть отлично: свежий, гладко выбритый, одетый в светлый джемпер и серые, идеально выглаженные брюки.
Отодвинув меня, он вмиг снес магическую преграду и разнял дерущихся. Кирис держался за сломанный нос, Нэйр осторожно ощупывал разбитую губу. Шепнув что-то Проклятому — тот тут же отправился к выходу, Тарий раздраженно посмотрел на меня.
— Твой защитник? — процедил он.