Я пыталась найти взглядом Милану, но пока безуспешно. Зато увидела несколько парней из нашего универа. Лично с ними знакома не была, но теперь эта толпа уже не казалась совсем уж чужой.
- Ох, какая цыпа! – услышала справа от себя.
Не успела обернуться, как на мою талию нагло легла мужская рука.
- М-м-м, детка. Такая свежая, с грозным взглядом, - пропел тот же голос. - Всё, как я люблю.
Я поспешила сбросить с себя его конечность и прошла вперёд. Увы, намёков этот индивид не понимал совершенно. Тут же догнал и прижал спиной к своей груди.
- Не так быстро, красотка. Я тебя поймал, значит ты на сегодня моя, - сообщил он самоуверенным тоном.
- Уберите руки, - сказала я строго. И попыталась избавиться от чужих неприятных объятий.
- Какая грубая, - протянул парень, заплетающимся языком. – Я же к тебе со всей любовью. Или ты просто трезвая?
Он крутанул меня вокруг своей оси, разворачивая к себе лицом. Силы у него было немеряно, выбраться из такого захвата без магии мне вряд ли удастся, а если применю дар, он будет иметь полное право подать жалобу.
Такое чревато для меня большими неприятностями. И на самооборону пока ничего не спишешь, он же при всей своей наглости ничего плохого не делает.
Тип оказался рыжеволосым, высоким, крупным, настоящим бугаём, хотя на лицо я бы не дала ему больше двадцати двух. В пьяных глазах не было ни проблеска адекватности. И всё же я попыталась достучаться до его сознания.
- Слушай, помоги мне, - сказала, поймав его взгляд. – Я подругу ищу. Зовут Милана. Высокая, стройная, темноволосая. В красном платье.
Он посмотрел на меня с таким удивлением, будто не ожидал, что я вообще говорить умею. Пару раз непонимающе моргнул, дёрнул головой и вдруг сказал:
- Выпить. Срочно выпить.
И потащил меня к ближайшему столику, которые вместе с полукруглыми диванами стояли по всему периметру этой длинной комнаты.
- Да отпусти ты! – крикнула я, пытаясь разжать его стальные объятия. – Не хочу я пить!
- Все так говорят поначалу, - бросил, ухмыльнувшись. – А потом сами просят ещё. Ты просто не пробовала такое, цыпа. Это тебе не обычное вино, а волшебное. Слышала про крайжер?
Вот теперь мне стало страшно. Крайжер - это новое изобретение алхимиков, которое срывало у магов все тормоза и блокировало дар.
Сама я подобного не пробовала и не собиралась, но знакомые рассказывали страшные вещи. Под ним человек делал такое, чего никогда бы не позволил себе, будучи даже сильно пьяным. Крайжер выключал в голове слово «нельзя», и был официально запрещён и к продаже, и к употреблению.
Пока я осознавала масштабы своих неприятностей, верзила налил из бутылки полный бокал, расплескав больше половины. Потом протянул это пойло мне.
- Нет, я не буду! – сказала твёрдо.
А тот иронично кивнул, поймал обе мои руки, завёл их мне за спину и поднёс край бокала к моим губам.
- Пей, цыпа! Пей скорее! – приговаривал рыжий. - Бесишь своей трезвостью! Отдыхать сюда пришла? Так отдыхай! Чего ломаешься?
Жидкость из стакана текла по моему подбородку, стекала на платье, но я даже не думала разжимать губы. Было страшно, но вместе с тем во мне всё сильнее крепла злость. Магия уже искрилась на кончиках пальцев, готовая сорваться и отбросить гада в сторону, даже без рун.
Но я не успела.
- Хуч, а ну, отдай мне мою девушку, - сказал кто-то смутно знакомым голосом. Глубоким, мелодичным, обманчиво мягким и одновременно острым, как бритва.
- Рем? С каких пор она твоя? Я первый её поймал, - возразил верзила, разворачиваясь вместе со мной к говорившему.
Хорошо, хоть при этом ему хватило ума поставить злосчастный бокал на стол. Вот только меня он так и держал крепко прижатой к себе, и даже высвободить руки не получалось. Но когда я подняла взгляд на второго парня, напрочь забыла, что собиралась вырываться.
Застыла, как замороженная, а по спине и рукам побежали противные мурашки. Я смотрела в знакомые зелёные глаза, с непонятной жадностью разглядывала стоящего передо мной парня и не могла сказать ни слова.
Он изменился, но не узнать этого человека я бы всё равно просто не смогла. Его волосы были так же черны, хотя теперь лежали в лёгком беспорядке. Он стал выше, заметно раздался в плечах, черты лица почти утратили смазливость, но остались резкими, зато губы он кривил так же, как в вечер нашей последней встречи.