Смотрит на меня в упор, и нет в нем, ни капли, сожаления.
- Паша - сквозь воинственный набат в голове до меня доносится голос Вари, её тёплая ладошка ложится мне на лицо и заставляет посмотреть прямо ей в глаза, тону в них, - я сама вызвалась и потом, что ты так завелся? Ничего ведь страшного со мной не произойдёт, ну поужинаю с одним из этих бизнесменов. Тем более время и место выбираю я.
Скользящим поцелуем пробегается по щеке, привстав на носочки. Прижимаю ее к себе так плотно, что не вздохнуть и грозно выдавливаю из себя слова:
- Время и место буду выбирать я!
ГЛАВА 25/2
Удивленно приподнятая бровь и тут же довольная улыбка.
- Правильно, милая, я выкуплю тебя, чего бы мне это не стоило, - ответные поцелуи, злость стихает, но не уходит совсем.
- С чего вы вообще решили участвовать в этой затеи? - адресую вопрос к Кириллу, - Благотворители, блин.
Варя в моих руках подрагивает от ели сдерживаемого веселья. Кирилл и Елизавета пытаются сделать серьёзные лица, но у них это плохо получается.
- Мы изначально отправили заявку на тебя, - все же решается открыть все карты он, - но пришёл запрос на личное подтверждение, тебе сообщать не стали, - продолжает монолог, а я считаю в уме до десяти, чтобы опять не сорваться, - отказываться уже поздно, вот Варвара и вызывалась.
Перевожу взгляд на нее. Кивает в подтверждение всего вышесказанного. В больших, невинных глазах плещется не высказанное “прости”, но такое озорное, что вся моя взвинченность сходит на “нет”.
- Идемте уже и так опаздываем, - подталкивает нас Лиза.
- И да, Кир, с тебя пол суммы! Будем благотворить вместе.
Его многозначный вздох и заведенные к небу глаза, дали понять, что он как-то не рассчитывал на такой исход, но делать нечего. Будет ему уроком, в следующий раз, прежде чем потакать женской прихоти, и не важно, твои это женщина или чужая, сто раз подумает, чем ему это может аукнуться.
Организаторы расстарались на славу. Мероприятие было оформлено в атмосфере светского торжества Екатерининского времени. Гостей встречают кавалеры и дамы в костюмах той пары. Провожают в зал, убранство которого переносит нас в ту эпоху.
Свет от хрустальных канделябров играет радужными бликами на, начищенном до блеска паркете. По нему в ритме венской мазурки движутся пары, задавая ритмичный рисунок движениям и призывая присоединиться к ним.
- А ты умеешь танцевать? - с восторгом и предвкушением спрашивает у меня Варя.
Сжимаю её ладошку, уверенно лежащую на изгибе моей руки.
- К сожалению, нет Лисичка, - сокрушаюсь я.
Никогда не стремился к разучиванию, хотя бы одного, бального танца. А вот сейчас жалею, видя промелькнувшее в её взгляде сожаление.
- Я тоже, - признаётся мне с разочарованием в голосе, - а это так красиво.
Проходимся вдоль стен, задрапированных тяжелыми, бархатными портьерами, официанты предлагают закуски и напитки.
Музыка стихает и на сцене появляется ведущий, приветствует всех собравшихся, и декламирует цель нашего общего, здесь сбора. Благая, естественно, цель. В адрес организаторов и меценатов летят хвалебные оды. И все это, по большому счёту лицемерие, тонет в бурных аплодисментах и забудется, как только отгремят последние аккорды торжества.
Вот по этой причине я и не люблю мероприятия, предпочитаю анонимно и целенаправленно помогать, не требуя благодарности взамен. Но сегодня не моё мнение в приоритете, я лишь смирился и отдал бразды Кириллу. Пускай он старается и добывает “полезные” связи. А я развеюсь и отдохну от трудовых будней.
Варя рядом, пританцовывает в такт, разносящейся по залу живой музыки. Её лицо лучится вдохновением, заражая меня позитивом, плещущим уже через край. И мысли об аукционе отходят на задний план, до начала банкета.
За столом мы оказываемся в компании известного банкира с его очередной женой и преуспевающего бизнесмена сфере цифровых коммуникаций. Приятная, в общем, то компания.
Разговоры о делах и политике, женский щебет о модных тенденциях предстоящего сезона, перемежаются с выступлениями на сцене.
- Дамы и господа, - в очередной раз берет бразды правления вечером, ведущий, - настало время для аукциона!
Его дальнейших слов мне не слышно из-за накатившейся волны, заглушенного раздражения. Варя, почувствовав это, кладет руку на мою, лежащую на столе.
- Может за меня еще, и торговаться никто не будет, и ты будешь единственным, - с милой улыбкой, придвинувшись вплотную ко мне, тихо говорит.