- Кир, не тупи, - я и так на взводе и его намеки не готов сейчас разгадывать, - если бы она была со мной, я бы тебе не звонил. У нее со вчерашнего вечер телефон не доступен, - не замечаю, как наращиваю громкость нашего общения.
- Не ори, - осаживает меня друг, - она вчера прислала Лизе сообщение с просьбой об отгуле, так как приболела. Мы решили, что вам выходных не хватило, - язвит он.
- У нас их и не было, - выдыхаю я и в несколько фраз расписываю сценарий прошедших событий.
- Паха, чего ты сразу паникуешь, может и впрямь приболела, вырубила телефон и отсыпается. Я сейчас на выезде, заеду к ней, проверю.
Может он прав, пусть он все же будет прав, потому что если с ней случилось, что-то более критичное…. Гоню эти мысли прочь, тихонько выходя из комнаты, боясь потревожить сон родителей. Но до слуха доносятся мелодичные звуки готовящегося завтрака, а нос улавливает запахи кофе и чего-то печеного. На кухне застою маму, вынимающую из духовки противень с кексами.
- С добрым утром, чего не спишь?
- Ой, да мы с отцом часов с трех не спим. Завтракать будешь?
- Да, а он где?
- На террасе, разговаривает с Глебом Соломоновичем, сказал, раз тот будет его резать, значит, он имеет полное право звонить ему с утра пораньше.
- Этот старый эскулап сказал, что через два часа будет в клиники и ждет нас в любое время, но желательно с утра, - с наигранно, недовольным бурчанием сообщает отец, заходят в комнату и усаживаеясь за, щедро накрытый к завтраку, стол.
Выясняю адрес и, прикинув направление и расстояние, понимаю, что если через час выйдем, то можем успеть проскочить все основные пробки. Ежедневная пробежка отменяется. А я без особого аппетита поглощаю все, что заботливой рукой мамы перекочевало из общего блюда в мою тарелку и постоянно поглядываю на телефон, мониторя его, на предмет пропущенного сообщения от Кирилла.
Звонок застает меня на парковке, родители уже в машине, а я с нервной дрожью в руках отвечаю на вызов.
- Я был у нее только что, на домофон она также не отвечает. Пробиваться с боем не стал, прости, но времени нет. И вообще это на нее не похоже, просто так, без веской причины прогуливать работу и отключать телефон, - отчитывается мне друг.
- Кир, бля, поднимись к ней, - рычу ему в ответ, от бессилия готовый рвать и метать. Кулак сжимается до побелевших костяшек.
- Паш, не могу, я уже уехал…
- Кир, - кричу ему в ярости, - что за херня, что так трудно было дождаться соседей и зайти?
- Слышь, ты, Ромео хренов, я тебе не Санчо Панса…
- Ты героев попутал, - тупо поправляю его, как будто в этом есть весомое значение, способное разрешить все проблемы.
- Да мне по хер, - парирует он, - мы и так с Лизой поспособствовали вашему более близкому знакомству, заметив, как ты тогда залип на нее, спасая от падения. Ты уж будь добр, дальше сам. Заеду к ней чуть позже еще раз, а сейчас с малым в поликлинику срочно надо.
Он отключается, а я стою и пытаюсь проанализировать, кто из нас больший козел. Я, за то, что навесил на друга свои проблемы и еще психую из-за неточного решение или он, по сути, правый в своих наездах. И даже не сразу уловил брошенную им фразу про малыша и больницу. Дебил!
Встревоженный мамин взгляд вырывает меня из болота самобичевания.
- Что-то случилось, - участливо интересуется она.
- Все нормально, едем, - отвечаю, не желая пока углубляться в объяснения, - мы опаздываем.
- Паша, - о, эти чуть строгие, учительские интонации, призванные наставить на путь откровения, - ты никогда так с Кириллом не общаешься, значит, что-то все-таки случилось, - в маме погиб Шерлок Холмс.
Усаживаюсь за руль и кратко обрисовываю ситуацию, на что получаю все тем же, воспитательным голосом четкий план действий.
- За нас не волнуйся, Глеб сразу предлагал разместиться матери либо у них, либо в гостинице при клинике. Первым же рейсам вылетай, - наставляет меня отец.
- Да, да сынок, - полностью поддерживает его мама, - вдруг девочке действительно так плохо, что не до телефона, не до домофона она просто дойти не может. Сейчас как раз, какой то вирус косит народ, вон соседка …, - а я уже не слушаю, я уже корю себя за то, что не стал звонить ей поздно ночью перед отлетом, за то, что пожалел тридцати минут, чтобы заехать к себе и просто поцеловать ее сонную и такую мою.
Все тот же авиалайнер и даже тот же экипаж, неумолимо сокращают расстояние и время до встречи с Лисичкой. На соседнем кресле лежит огромный букет и красивая коробка из популярной кондитерской. Я и не предполагал, что обычные фрукты и, привычные для нас с детства, кексы можно превратить в шедевры кулинарии. Мне их даже есть жалко. Но я с удовольствием посмотрю, а лучше сам накормлю ими Вареньку.