- Ты ведь не знаешь его значения, ведь так? - надменно спросила у меня, продолжая ухмыляться.
- И что теперь? Мне упасть к твоим ногам и просить прощения? - с сарказмом ответила я. Лейла ощетинилась, явно не ожидая от меня отпора.
Женщина осмотрела меня с ног до головы, затем щелкнула пальцами, оживляя своих слуг. Мне это дико не нравилось.
- Они отмоют тебя и переоденут, - как можно оскорбительно произнесла Лейла, словно меня с помойки принесли.
- Я могу сама. Зачем мне твои помощники? - разозлилась я, начав отбиваться от настырных дам. Обе хватали меня за руки.
Лейла паскудно рассмеялась.
- Они сделают тебе депиляцию всех зон, включая лобок, задний проход, - фу, как омерзительно прозвучала её насмешка. - Аиду, непременно, понравится мой подарок.
- Отпустите меня, - зарычала я, - себе делай, идиотка. Если хоть одна из них прикоснётся ко мне, я за свои действия дальше не отвечаю, - пригрозила, да только толку.
В какой-то момент Лейла завладела моей бдительностью и мне мгновенно вонзили в шею шприц.
- Что за...? - я, как током ударенная, отскочила к кровати, хватаясь за шею. У меня шок. Нарастала паника.
Лейла опять довольно ухмыльнулась, кивая головой слугам.
Перед глазами поплыло изображение, и единственное, что я запомнила, как плавно опустилась вниз на мягкий матрас кровати.
Не знаю, сколько времени прошло, но я очнулась в своей спальне. Кожа горела огнём, как раз в тех местах, о которых говорила Лейла. Твою мать!
Я отбросила от себя одеяло, резко села. На мне тонкое шёлковое платьице, чем-то напоминающее комбинацию моей бабули. Немного приподняла подол: вот твари! Лобок был красный и гладкий, как кожа младенца. Я мигом сошла с постели и осмотрела всю себя с ног до головы. Нашла в ванной комнате зеркало в полный рост. Странно, что ещё вчера его здесь не было.
Лейла своё слово сдержала. Сучка.
На столике у раковины стояли несколько баночек с запиской. Я подошла и взяла листок. Написано, что там обезболивающее. Нужно обработать кожу и успокоить все места, на которых работали те две мастерицы.
- Господи, во что я увязалась, - произнесла фразу своему отображению в зеркале.
Не стала игнорировать их совет, и нанесла на кожу охлаждающих лосьон. Стало намного легче. Но я ощутила себя беспомощной. Словно моё тело украли и делали с ним всё, что душе угодно душегубу. Только я не собиралась сдаваться. Нет. Мне нужна помощь и тот, кто сумеет меня защитить от этих извергов.
Вернулась обратно в комнату. Нашла на столике одежку. Простенькую, без выкрутасов. Надела и пошла к широкому окну балкона. Жаль, что нельзя выйти и посмотреть, что там ждало меня в туманном будущем.
Я прикоснулась к стеклу ладошкой и потом наклонилась вперёд, упираясь лбом о холодную поверхность. Тяжело вздохнула, практически отчаянно. Уже вечер и первые звезды постепенно появлялись на сумрачном небе. Я искала взглядом луну, но её не было. Я снова вздохнула, осознавая свою ничтожность. Здесь, в мире Аида, у меня не было ни прав, ни своего мнения. Всем наплевать. У Аида свои мотивы, у его жён - свои. А я, как разменная монета, у каждого в его руках.
Опять осторожный звук щелчка замка двери в мою спальню. Я не решилась обернуться. Не хочу. Пусть там хоть льва мне привели, я не шевельнусь.
По тяжёлым, но достаточно смелым шагам, я понимаю, что это сам Аид. Как только он остановился позади меня, я уловила его духи. Зажмурилась, а руки сжала в кулаки. Как же мне было обидно!
- Зара, - низкий тембр голоса Аида заставил меня напрячься. Я внутренне вся сжалась, но продолжала смотреть вперёд перед собой. Затем ощутила, как он коснулся моей талии пальцами. Я дёрнулась, прикусив изнутри щеку. Зачем он пришёл? Неужели для... Я не хотела и не стану ложиться под него.
- Зара, я ждал тебя на ужин. Ты ослушалась, - во фразе его таилась угроза. Требовательное прикосновение побудило меня обернуться к нему. Я не подняла голову, чтобы не встречаться с ним взглядом. Меня сегодня так унизили, черт возьми. - Почему ты избегаешь меня? - недовольно спросил он, теперь прикасаясь к моему подбородку. Специально с силой надавливает, чтобы все-таки смотрела на него. - В чем дело? - казалось, это его последнее предупреждение, чтобы я заговорила.