Он один в восторге от нашей ситуации, когда конопулька заливается краской и в ответ одаривает меня презрительным прищуром.
А чего она хочет, интересно, чтобы я тут влился со свистом в роль «каблука»? Разбежался на раз-два.
Для начала хотелось бы знать, что мне за это будет.
Глава 5. Кобелино Кобельеро
Юлиана
Ну ничего другого я от кучерявого брюнета не ожидала. Видите ли, пытался он меня забыть, но не удавалось. Каков умник. Шуточки махровые, а внешность — слюнки текут.
На какое-то мгновение пробую представить себя его девушкой и понимаю, что это явление маловероятное. Я его не знаю, он меня тоже. Нас ничего не связывает, если только общий вагон. И пояс, будь он не ладен.
— Конечно же, я скучал, моя…— мнется мой новоиспеченный кавалер. — Эм-м-м...
Да пусть хоть фруктом назовет, мне, кстати, понравилось.
Видно, что подбирает слова. Отпустил бы ситуацию, как в автобусе, а то ни бэ, ни мэ.
— В общем... — продолжает теряться он.
Эй, он же не Юрик, чтобы «это самое»?
— Солнышко? — выглядит так, будто переспрашивает нерешительно.
И все? А как же «любимая», «родная»? — подсказываю ему, выпучив глаза.
Давай, не робей, парень, а то жених напротив не поверит, что я твоя девушка, и заново начнет клинья подбивать при тебе живом.
— Скучал по твоему носику-курносику, — вымучивает чернявый и пальцем слегка ударяет по кончику моего носа.
Я разочарованно делаю выдох, когда доносится ироничный стеб с соседней койки:
— Носик-курносик.
Если этот упырь не заткнется...
Мой взгляд метает грозные молнии в его сторону.
Я просто сорву стоп-кран и...
На самом деле, моя вспыльчивость не решит проблему. Тогда придется надолго застрять в этой пресловутой компании, а я этого никак не хочу. Хорошо, что ехать не неделю, а то выжить из ума можно в два счета.
— Что происходит? — в замешательстве интересуется парень, а я недовольно морщу тот самый носик от его «солнышка».
А как же! Это ведь настолько предсказуемо с моим образом. Мне бы хотелось чего-нибудь оригинального.
— Да так, голова болит, — отвечаю ему, прикладывая ладонь ко лбу.
Девочки же так обычно говорят? Строят из себя умирающего лебедя, чтобы лишний раз обратить внимание своих парней? Или когда только отказывают?
— Температура? — спрашивает он. — Дай, посмотрю.
Лезет ко мне и неожиданно прикасается губами к моему лбу.
Вот это поворот!
Я, наверное, больше пугаюсь его приближения, чем наслаждаюсь мгновением мягкого поцелуя.
Это нормальная реакция? Я ведь ещё ни с кем не встречалась и не целовалась по-настоящему. То, что с Димкой один раз чмокнулись в губы на выпускном — это не считается. Так, глупости. Переживала я немного, правда, когда он не позвонил, сейчас уже отлегло.
А тут неизвестно, как надобно себя вести. Этот очаровательный экспонат мне никто, просто случайный... Парень.
Он хоть и бесит временами, но сейчас ведет себя более чем заботливо, что также настораживает. С трудом, но подыгрывает, ничего не прося взамен, хотя еще не вечер.
Юрик настороженно молчит, пока мой новый знакомый, имени которого до сих пор не знаю, берет меня за плечи, чуть разворачивает и укладывает спиной на кушетку.
— Отдохни, а я пока вещи закину, — старается изображать парня, обеспокоенного здоровьем своей девушки.
Добавляю плюсик в его карму.
— И мои закинь, — вставляет пять копеек другой «жених», — я ласты кину, а то непруха, спину скрутило. Разбудите, если че, — и заваливается на бок, повернувшись к нам задом, задавая храпака.
Фух.
Облегчение вырывается громким выдохом из груди.
Неужели, самоустранился?
Сразу вскакиваю на ноги, пытаясь обойти фигуру «любимого», которая в данный момент занимает все маленькое пространство.
— Ой, — едва ли пищу, когда попадаю в его плен.
Он заталкивает на верхнюю полку багаж, нарочно зажимая меня своим телом, мешая пройти.
Вновь аромат творит чудеса с моими мозгами, непослушными, надо сказать, мозгами, поскольку стою, не шелохнувшись, наслаждаясь его близостью.
— Ничего, Прасковья, не хочешь мне разъяснить? — слышу его полушепот, и, распахнув зажмуренные глаза, встречаю склонившееся ко мне недовольное выражение его симпатичной мордашки.
Сглатываю образовавшийся ком нервов. Он меня убьет своим горячим видом и нахальной улыбочкой, это точно. Ну, нельзя же так... близко.
Чуть отталкиваю его, чтоб не нарушал границы дозволенного.
— Какая я тебе...— восклицаю, затем сбавляю громкость в голосе. Третьи уши нам точно ни к чему. — Прасковья?!
— У тебя на лбу имя не написано.