– Ничего я не буду. И имей в виду, что мы с тобой не знакомые, а враги.
Я не без усилий сползла с громадного круглого ложа и сунула мобильник в карман.
– Враги так враги, – ответил он равнодушно. – Не смею задерживать, – махнул рукой в сторону двери.
Ну может, и не собирался он от меня травить, раз так легко отпустил. Странный он всё-таки тип.
Решив, что не стоит испытывать судьбу, я поторопилась в коридор. А Игнат Молохов провожал меня заинтересованным взглядом. Будто перед ним разворачивалось какое-то зрелище. И этот его взгляд мне не нравился.
Я торопливо повернула дверную ручку и толкнула дверь наружу. Но та почему-то не поддалась. Только пискнула предупредительно. Безуспешно подёргав дверь ещё пару раз, я с неохотой повернулась к хозяину апартаментов.
– Похоже её заклинило. Выпусти меня как-нибудь. Или вызови мастера, если она правда сломалась.
Он подошёл. Повернул ручку и толкнул от себя. Но она точно так же не поддавалась.
– Видимо, и правда заело. Странно… Напишу секретарше, чтобы вызволила нас побыстрее, – сказал он, но не полез в карман за коммуникатором.
– Так и напиши! – вспылила я. – У меня сроки горят на подработке. А я здесь с тобой. Застряла.
– Ну, во-первых, мне, в отличие от тебя, спешить некуда. В офисе сегодня такой галдёж, что невозможно сосредоточиться, – ответил он беззаботно и направился обратно в гостиную. До бешенства вальяжной походкой. – А во-вторых, здесь для работы есть всё необходимое. Даже кабинет. И я так уж и быть готов разделить его с тобой. Что будешь пить, ты выбрала?
3.2
– Ты не собираешься писать ей, да? – спросила я, стараясь не распсиховаться. Иначе всё могло закончиться скандалом, и тогда он точно не стал бы вызывать нам помощь.
– Почему же? – спросил он обиженно и, наконец, полез за коммуникатором. Это была та же модель, какой он пытался подкупить меня в офисе. – Вот, – включил проекцию экрана, чтобы я могла видеть, что именно он пишет. – Видишь? Прошу спасти нас как можно скорее.
И действительно отправил сообщение.
Ответ на него пришёл до пугающего быстро. Казалось, его секретарша не выпускала свой коммуникатор из рук, боясь пропустить хотя бы одно сообщение от босса.
«Вызываю ремонтников», – отрапортовала она.
Проекция погасла, и я моргнула, пытаясь избавиться от светового пятна, оставшегося на сетчатке.
– Что тебе нужно для работы, помимо стола? – спросил Молохов и вежливо пригласил меня пройти вглубь апартаментов. В большой гостиной, где мы до этого стояли, сходилось несколько коридоров. Один из них и привёл нас в просторный кабинет с панорамным окном и видом на офисное здание через дорогу. Вывеска, на которую я взобралась вчера, была отсюда как на ладони. Наверное, Молохов меня увидел и потому явился тогда так быстро.
– Стола достаточно, – ответила я, обводя взглядом стоявшие слева стеллажи с папками и книгами. Останавливаюсь на громоздившемся у панорамного окна письменном столе из дорого дерева и переводя взгляд на бежевую софу справа от входа. Перед ней имелся удобный журнальный столик, как раз для моей работы. Над софой на стене висела немного жутковатая, но в то же время красивая и яркая картина. Замок на холме, густой ярко-оранжевый туман и тёмные силуэты облачённых в балахоны людей, плетущихся куда-то сквозь ядовитую дымку.
– Армагеддон. Николай Рерих, – пояснил Молохов, заметив мой заинтересованный взгляд. – Удивительно, что эта картина была написана до изобретения ядерного оружия. Рерих точно был пророком.
До изобретения ядерного оружия? Да это же было в прошлом веке.
– Это репродукция? – я шагнула ближе, рассматривая старую деревянную раму и слегка выцветшую краску.
– Обижаешь, – ответил Молохов. – В моём доме нет репродукций. Я предпочитаю настоящие произведения искусства, – его взгляд впился в меня так, будто мы говорили совсем не о картинах. Стало жутко и снова захотелось сбежать. Но, увы, дверь за это время никто починить не успел. – Располагайся, – он взмахнул рукой, предлагая устроиться на софе. О том, чтобы уступить мне свой письменный стол речи, конечно, не шло.
Я заняла то единственное рабочее место, что мне предлагали, и достала из перекидной сумочки портативную клавиатуру. Тонкая, она удобно складывалась втрое и подключалась к мобильнику по блютусу.
– Вот это раритет! – воскликнул Молохов. – Вот честно, никак не могу понять, почему ты отказалась от коммуникатора?
– Я отказалась, чтобы ты не думал, что можешь меня купить.