– Да-да, знаю. И уважаю решение отца, – заверила я, надеясь, что мои слова прозвучали убедительно. Потому что актриса из меня была, мягко говоря, средняя. – Пять метров. Только за угол, чтобы купить продукты. Отправимся туда все вместе. Ты, твои друзья. Хочешь, даже соседей позовём, – предложила я, зная, что никто из них с Мархосом за продуктами идти не согласится. Им и дышать-то рядом с ним было страшно. Не то что закупаться.
– Не велено, – отозвался Мархос с таким равнодушием, будто не обрекал меня на долгие муки переездов и повторных побегов.
– Пять метров. Только за продуктами, – повторила я, потихоньку подкрадываясь к нему по лестнице. Если уж не перехитрю, то хоть посмотрю в глаза негодяю, который решил замуровать меня в этой дряхлой студии, а потом, как дрова, погрузить в машину и отвезти домой. – Вот. Я даже список составила, – показала бумажку, перегибаясь через перила и заглядывая Мархосу в глаза. Как и думала, в них не было ни капли сочувствия. – Сбегаем по-быстрому. Пятнадцать минут и дело сделано. Он ничего не узнает, – добавила я шёпотом. Да и откуда ему узнать, если докладчик тоже будет повязан.
Мархос протянул мне открытую ладонь. Я растерянно вложила в неё свою, гадая, значило ли это, что мы договорились.
– Список давайте, – сказал он, удивлённо глядя на моё внезапное рукопожатие.
– Список? – переспросила я, смущённо отдёргивая руку. – Зачем? Н-ну на, – протянула ему мелко исписанный обрывок бумаги.
Мархос внимательно прочёл все перечисленные в нём продукты.
– Через пятнадцать минут принесём, – сказал он, сворачивая бумажку и кладя в нагрудный карман пиджака. Интересно, остальная охрана тоже сегодня при параде? Наверняка приоделись по случаю приезда моего отца. – Подождите дома, – добавил Мархос, видя, что я никуда не ухожу.
– Угу, – я растерянно кивнула и побрела наверх. Подъездная дверь хлопнула, закрываясь за бугаиной, унёсшим мой список продуктов. И хотя я понимала, что вряд ли меня оставили без присмотра, всё равно решила на всякий случай проверить. Тихонечко, на цыпочках, снова начала спускаться. Дошла до подъездной двери и приложила ухо, прислушиваясь. Вроде бы никто не разговаривал. Неужели они и правда все до единого пошли за продуктами?
Предположение было абсурдным, но мне так хотелось верить в чудо, что я застыла у этой железной двери в нерешительности. Открыть или не открыть – вот в чём вопрос.
Дверь – а точнее, Мархос, потянувший за ручку с другой стороны, – решил это за меня.
– Я всё передал подчинённым. Можете не волноваться, – сообщил он с невозмутимым видом. Наверное, это умение подыгрывать даже самой плохой игре он перенял у моего отца.
– Вот и отличненько, – натянуто ему улыбнулась. Помялась ещё немного, понимая, что вряд ли в одиночку одолею этого здоровяка, и поверженная направилась обратно в студию. Пока шла, кляла Молохова и его вчерашний визит. Ну вот чего он пристал ко мне со своими подарками? Чего прицепился?
Моя злость на свою судьбу и на того, кто спровоцировал приезд отца, стала ещё сильнее, когда в дверь моей студии постучали. Я посмотрела в глазок – бугаина, с двумя пакетами, полными ингредиентов для завтрака, обеда и ужина на десять персон. А ведь я ему даже денег на этот раз не дала.
– Сколько с меня? – спросила, открыв дверь пошире, чтобы он занёс продукты в коридор.
– Нисколько. Так как вы возвращаетесь домой, ваш отец берёт на себя все расходы.
– Угум… Вот как, – кивнула я, не оценив такой щедрости. Во-первых, я не собиралась никуда возвращаться. А во-вторых, не нужны мне были его подачки. Вчера, значит, хоть с голоду умирай. А сегодня пир на десятерых? – Так сколько с меня? – повторила, начиная закипать.
– Нисколько, – Мархос поставил пакеты на пол. – Приятной готовки, – пожелал он и вышел на площадку. Запугивание соседей было превыше всего.
Благодаря моему папе, Молохову и Мархосу готовка оказалась не просто приятной, а остервенелой. Всю свою злость, всю фрустрацию я отдала этому процессу. Результатом стала громадная кастрюля борща, две сковороды котлет, лохань пюре, таз салата. В общем, столько, что можно было накормить целую роту. Ну или хотя бы половину.
– И куда мне столько одной? – спросила, устало опускаясь на стул и вытирая со лба капельки пота.
6-2
Игнат Молохов
День обещал быть необычным. Тому причиной стала необычная ночь со вторжением в наш офис и необычное утро с новым мной. Тело уже не ломило, но ощущалось оно иначе. И мир тоже ощущался иначе.