– Ты же не хотела туда ехать, – произнёс он, наконец.
8.3
– Не хотела ехать под охраной. Нюансы, Молохов. Нюансы тоже важны.
– Ты не устаёшь меня удивлять, – ухмыльнулся он, качая головой. – Хм… Тогда подбросить тебя, что ли, до Нижнего?.. Он малость поближе Урюпинска будет.
– А причём здесь Урюпинск? – не поняла я. – Да и вообще, кому охота с тобой ехать? Сама доберусь. У меня вон даже билет есть на поезд. Бессрочный.
– Угум, – кивнул он как-то досадливо, – всё-таки предпочитаешь путешествовать с охраной. Думаешь, они тебя не найдут? – спросил он, но, когда я собиралась ответить, перебил меня и продолжил: – Этна, я понимаю, что наши отношения начались с неправильной ноты. А моя неоднозначная репутация подкрепила твоё неверное впечатление. Но даже если бы ты поняла меня и мою репутацию практически правильно, на твоём месте я бы всё равно мне сейчас доверился. Вот скажи, похищал ли я тебя когда-нибудь?
– Похищал, – ответила я резонно. – Ты запер меня в своих апартаментах.
– Это не считается, – отмахнулся он. – Ты ушла из них на своих двоих. И я тебя даже не останавливал. В отличие от твоей охраны и отца, я тебя ни разу не похищал, без еды и средств не оставлял и связи не лишал. По-моему, в твоём окружении я самая надёжная личность.
– Умеешь ты себе польстить.
– Это я ещё даже не начинал, – улыбнулся он.
Солнце игриво скользнуло по его густым шоколадным ресницам, и я удивилась. Всему произошедшему. Тому, что он поехал за мной следом, что дал бой моим охранникам и теперь напрашивался отвезти меня домой. При этом ничего не требуя взамен. И кажется, искренне желая помочь. Не Молохов, а видение какое-то.
– А ты точно человек? – спросила я, опасаясь, что он лишь плод моей фантазии. Может, я на самом деле не с ним в машине ехала, а со своей охраной. И бредила всяким.
Молохов от моего вопроса посерьёзнел.
– Неточно. Но я максимально стремлюсь к человечности.
Ну вот что за ответ? И ведь, с другой стороны, правду сказал. Человек из него выходил не всегда, по крайней мере, не совсем порядочный. А то, что стремление к совершенствованию у него имелось, так это похвально. Ещё бы оно выливалось во что-то стоящее.
– Ну и далеко твой дом? Если да, то давай на обочине притормозим. Чтобы связь не прерывалась. Мне нужно сделать несколько звонков.
– Уже близко. И тормозить мы нигде не будем. Я тебя и так еле увёз. Если спешишь, звони по пути.
Я вздохнула. Поразмыслила и решила воспользоваться предложением. Непонятно куда мы направлялись и когда окажемся в спокойной обстановке. А времени у меня было в обрез. Тамара Павловна там уже в истерике, не хватало ещё чтобы и с ней что-то нехорошее приключилось.
– Хорошо, буду звонить по пути. А ты не перебивай меня, понял? И вообще голоса не подавай.
Молохов взглянул на меня удивлённо. Мол, ты, конечно, совсем берегов не чувствуешь. Но раздражённым он не выглядел. Моё поведение и отношение его скорее забавляли. Или даже нравились. Что казалось бессмысленным. По идее ему должно бы льстить раболепие, которым он обычно окружён. А не наоборот.
– Загадочный ты, Молохов. И чего тебе в своём офисе не сиделось? Поехал в какие-то… – осеклась. – За МКАД, – усмехнулась, – спасать своего же врага. И надо оно тебе было?
– Врагам камелии не дарят, – ответил он. – Звони уже, куда там собиралась.
В сообщении Тамары Павловны было довольно много имён, но большинство из них принадлежали прежним друзьям Вани. Новых знакомых она почти не обзванивала. Ими я и планировала заняться.
Набрала первый номер из своих контактов, но он не взял трубку. Перенабрала его ещё несколько раз, но он то ли не слышал, то ли просто не хотел разговаривать. «То ли Ваня как раз у него и попросил не отвечать», – подумала я с досадой.
Как же мне не хватало своего старого друга, с которым мы провели столько времени вместе. Он был совсем не похож на этого. Жизнерадостный, открытый и бесхитростный. Мы могли часами разговаривать обо всём на свете и строить смелые планы. Теперь же его совсем не интересовало будущее. И я не интересовала его тоже.
Второй номер ответил, промычал что-то невнятное, мол, никто ко мне не приходил и вообще не отвлекай. И бросил трубку. Я вздохнула.
– Ну и что опять случилось с этим твоим Ваней? – спросил Молохов раздражённо. Моё отношение и наглость его не бесили, а вот упоминание Вани почему-то моментально выводило из себя. – Ему сколько лет вообще, что ты с ним так носишься?
– Мы ровесники. И я не ношусь! Просто… у него тяжёлый период. Помогу ему, а дальше пусть сам решает, как жить свою жизнь. Со мной или без меня, неважно. Главное, чтобы он был здоров и счастлив.