— Спокойной ночи и ещё раз спасибо. Возможно, ты спасла меня от большой глупости.
Качая головой и бормоча что-то себе под нос, Глория унеслась к своей двери. Но я больше не обращаю на неё внимания. Я услышала достаточно.
***
Утро среды. Из моих радио-часов раздаются весёлые голоса. Все счастливы от жаркого лета, но я раздражена. Я плохо спала из-за всей этой ерунды о «князе тьмы». Какая утомительная неделя. И при нашей следующей встрече с Симоном я должна буду притвориться, что всё нормально, что он не тот зловещий тип, потому что он будет присматривать за Луисом.
Боже мой, я буду счастлива, когда эта неделя закончится. Я представить не могу, что делать с детским садом на следующей неделе. В жизни не вынесу ещё неделю с моим соседом на буксире. Я не могу поверить, как меня этот тип занимает. Почему я снова это делаю с собой? Я уже давно должна была научиться отличать хороших парней от плохих, и делать это без помощи невменяемого эзотерика. Что за ересь она вчера вечером мне наговорила? Хм. Ладно, неважно. Так или иначе, в своей голове я возвращаю Симона на его законное место: на этаж ниже меня.
— Луис, — бужу я сына.
Он спит с футбольными стикерами в руках. На его подушке и одеяле прикреплены наклейки. Его белокурые волосы прилипли к голове, а маленькие ручки раскинуты в стороны. Я хотела бы позволить ему поспать подольше, но сегодня я хочу быть вовремя на работе, чтобы показать всем в компании, как много я делаю для новой должности.
— Луис, ты должен встать сейчас же. Мне нужно на работу, а ты сможешь поиграть с Тильдой.
Его глаза широко открываются, как у куклы.
— Это всё ещё из-за ссоры?
Я смеюсь.
— Да, это всё ещё из-за забастовки в детском саду. Сейчас ты спускаешься к Тильде, а потом вы вместе придёте сюда. Сначала Симон будет приглядывать за вами, а потом Памела. Ты и не заметишь, как пройдет время, и я вернусь. Завтра и послезавтра я не иду на работу, и Тильда придёт к нам.
— Да. Я знаю. И я буду завтракать у них.
— Хорошо, тогда иди, умывайся и одевайся. Твои вещи в ванной.
Десять минут спустя мы стоим у двери Симона и Тильды. Я выгляжу сегодня при всей моей скромности – очень даже ничего. На месте Симона я бы меня не раздражала, а то узнает меня с тёмной стороны. Луис нажимает на звонок, не прошло и тридцати секунд, как Тильда открывает дверь и тянет его внутрь. Они оба действительно неразлучны, это великолепно!
— Увидимся позже, моё сокровище, — кричу я им вслед, но ответной реакции не получаю.
Вместо этого появляется Симон. Запах его лосьона почти сводит меня с ума. Но только почти. Он всматривается в меня и, кажется, он рад меня видеть.
— Привет, ты хорошо поспала? Сегодня у тебя важный день, так? Скрещу за тебя пальцы на удачу. Это точно сработает.
— Доброе утро, — говорю я прохладно и избегаю его взгляда.
Вчера это вчера, а сегодня это сегодня. Я не хочу никаких красивых мужчин, потому что такие типы не бывают одиноки. К тому же, не стоит забывать про тёмные силы. Командирским тоном я продолжаю:
— Да, спасибо, я тоже на это надеюсь. После прихода моей кузины. Есть ещё что-то, о чём мы должны поговорить?
Симон выглядит смущённым.
— С тобой всё хорошо? Луису вчера что-то не понравилось, или тебя ещё что беспокоит?
— Нет, нет, ерунда, всё хорошо. Я должна идти на работу. Увидимся позже.
Я ещё раз быстренько бросаю на него взгляд. Ему можно дать максимум тридцать четыре, он выглядит так круто. Симону очевидно не нравится мой тон. Его ответ грубый, как и ожидалось. Так что Глория права. Мне нужно быть поосторожней.
— Ну, я не хочу стоять на пути твоей карьеры. Пока.
Бац. Он захлопывает дверь прямо перед моим носом, и я, наконец, отправляюсь устраивать свою дальнейшую жизнь. У меня есть заботы поважнее этого пижона.
***
В школе экзамен на аттестат зрелости заставил меня поволноваться. У меня такой страх перед тестированием, что я, когда была студенткой, за пропуски тестов без уважительной причины получала голубые письма (прим. ред. письма с предупреждением) от учителей. Только с тонной валерьянки я как-то прошла всё это, сразу после окончания я поклялась больше никогда не сдавать экзамены, кроме экзамена на водительские права, конечно. Излишне рассказывать, что на их получение мне потребовался год.
Я ненавижу тесты. Но меня принуждают участвовать в этом идиотизме, в котором все вопросы вообще никакого смысла не имеют. Если я не буду проходить этот тест, то могу попрощаться с повышением.
— Вот, списывай, — шепчет мне Флориан и толкает в мою сторону записку.
Руководитель семинара сидит с газетой, за которой ему ничего не видно. Но вдруг он прорезал в ней отверстия? Я не доверяю экзаменаторам, они злые.
— Спасибо, — шепчу я и смотрю на ответы. Они кажутся одинаковыми.
От сильного волнения я потею. Мой дезодорант лежит в сумочке в моём офисе. Если я просто сдам листок? Мне ничего больше не приходит в голову, что я могла бы написать. Большинство вопросов в тестовой форме с несколькими вариантами ответов. На другие нужно написать ответ своими словами. Мне совершенно не интересно, какой процент маржи компания получит от продажи десяти тысяч авто. Я заинтересована только в размере своей комиссии – вот почему я не занимаюсь продажей хлама. Если я не получу должность из-за этого дебильного теста, тогда я буду продавцом автомобилей.
— Бинго, — говорю я громко и поднимаюсь.
Единственный, кто смеётся, это Флориан.
Руководитель семинара, председатель правления и мой шеф глупо смотрят на меня, что сейчас меня совершенно не заботит. Я хочу уйти отсюда, уйти подальше от экзамена к дезодоранту. Мой лист я кладу перед экзаменатором на стол и быстро покидаю комнату. Это действительно был мой последний день в качестве ученицы.
В моей сумке звонит телефон. Я стараюсь побыстрее его достать и надеюсь, что это не Симон с какой-нибудь ужасной новостью. Я не думала о Луисе в течение нескольких часов, что, несомненно, очень плохо.
Но всё ещё хуже. Звонит Памела.
— О, наконец-то, почему ты так долго не брала трубку? — начинает она разговор. Как мило.
— Я только что вернулась с экзамена. Там запрещены телефоны. Что-то случилось?
— Ну… можно сказать, и так.
Я начинаю злиться. В одной руке у меня дезодорант, другой я держу телефон.
— И что же случилось на этот раз, дорогая Памела? Ты не можешь вовремя забрать детей, потому что окровавленная жертва ДТП ждет своего приёма у врача? Или ты просто сломала ноготь? Какое глупое оправдание ты придумала сегодня?
Памела фыркает в ярости, но и я не ангел. Эта глупая корова хоть раз должна для меня что-то сделать.
— Никаких оправданий, дорогая Вики, наоборот, я помню о своём обещание и позабочусь о сорванцах.
— Слово «сорванец» я считаю отвратительным, пожалуйста, не используй их при Луисе и Тильде.
— Не волнуйся, — заявляет Памела, — От Луиса можно услышать словечки и покруче, например, слово «дерьмо». Интересно, где он такого нахватался. Вероятно, не от тебя, скорее от Томаса. Он по этому поводу вообще не парится, в отличие от тебя.