Оп, как так получилось, что нога Симона так близко к моей? Кстати, он прижал левую ногу справа ко мне, и, видимо даже не думает о том, чтобы убрать её. Я тоже не думаю. Я немного жую нижнюю губу, прежде чем вспоминаю о вкуснейшем курином рагу. Короче я думаю о том, должна ли я пошутить о том, что спагетти явно не собственного приготовления, но я оставляю это и наслаждаюсь теплом через наши джинсы.
***
Небо затянуто облаками, и лето, кажется, берет перерыв. Это очень подходит, потому что теперь мы можем просто прогуляться, и никому не приходит идея поехать на озеро. Я не хочу на своём первом реальном свидании с Симоном находиться в бикини – то, что я нахожу неловким, хотя вода — это моя стихия. Но не тогда, когда ты только встретил кого-то. А Симон хотел бы увидеть меня в бикини? Или без него? Вероятно, да, ведь он мужчина, а якобы мужчины по нескольку раз в день думают о голых женщинах и сексе. Я должна погуглить, о чём они думают чаще, хотя могу спросить непосредственно у Симона. Но сейчас не время, так как он идет задумчивый рядом, в то время как дети укатили по широкой щебеночной лесной дороге, которая идет через лес прямо к водной игровой площадке, к которой они подъедут на своих скутерах. Тильда и Луис далеко впереди нас, поэтому мы можем говорить спокойно.
— Слышал какие-нибудь новости от твоей бывшей? — спрашиваю я его.
— Нет, но я предполагаю, что она прибегнет к громким ругательствам, чтобы достичь своей цели. Это глупо … К сожалению, это сводит меня с ума. Марион просто удивительно эгоистична. Она преследует не потребности Тильды, а свои собственные. Нормальные родители такого не делают. Они хотят, чтобы их ребенку было хорошо, так?
Вот опять, тот же озабоченный тон, что был у Симона по телефону. Я хотела бы взять его за руку, я так ему сочувствую.
— Безусловно, я полностью тебя понимаю, — говорю я вместо этого и складываю руки на груди. — Я думаю, у Марион нет ни единого шанса с её туром. Ты должен во всех возможных углах и направлениях найти свидетелей. Конечно, я помогу тебе, где только смогу, также дам показания. Я не знаю отца лучшего, чем ты.
— И я не знаю лучшей матери, чем ты. Спасибо, это очень мило, Вики. На самом деле я уже задумывался о нескольких потенциальных свидетелях. Однако … А, неважно. Давай сменим тему, я просто не хочу говорить об этой глупой корове. Так ты теперь на следующей неделе получаешь повышение и будешь шишкой среди коллег?
— О да, это моя любимая актуальная тема! Если всё получится, как я себе это представляю, то в первую очередь я, конечно же, в моём текущем отделе устрою переворот. А именно, я не буду ждать удобного случая, чтобы находить хорошее основание для выпечки.
— Так-так, — говорит Симон.
— Да. И тогда я устрою празднование по поводу новой должности в новом отделе. Так как я получу с некоторым везением кабинет выше, прямо рядом с нашей террасой на крыше. Там великолепно. Фантастический вид, не то, что сейчас со второго этажа. И уродливый фонтанчик, что мой босс мне однажды подарил, совершенно случайно забуду в моём старом офисе. Ну, и тогда я должна буду работать в комфорте – наконец перестану принимать участие в полевых условиях, а больше в планировании.
Симон, кажется, искренне заинтересованным в моей работе и может подробно описать мои текущие и будущие задачи. Я говорю и говорю – и в какой-то момент опасаюсь, что я его полностью утомила. Надеюсь, это не нервирует его. Когда мы приходим на игровую площадку, я заканчиваю свой словесный поток.
— Сорри, я не хотела утомлять тебя. Луис, Тильда, мы сядем вон там, хорошо? — говорю я сначала Симону, а потом, повышая голос, детям, которые уже собираются снимать обувь и носки, чтобы бежать по узкой дорожке воды.
Я регулярно хожу с Луисом на эту игровую площадку, которая охватывает все возможные виды развлечений с водой. Ничто здесь не остаётся сухим и чистым – само собой разумеется.
— Ты не наскучила мне, — отвечает Симон. — Ты не волнуешься, что Луис может простудиться? Сегодня довольно свежо, и эти двое сейчас босиком в грязи … Я не знаю. Надеюсь, Тильда ничего не подхватит.
Какой он милый. Очень заботливый папочка, но я думаю иначе. Вместо раздражения, я восхищаюсь, потому что он проявил заботу.
— Определенно ничего не подхватит. Ещё дома я смотрела на термометр, у нас было пятнадцать градусов, так что повода для беспокойства нет. Пусть они спокойно играют, а ты ешь эти прекрасные маленькие пирожные. С чем будешь? Клубника, вишня или киви?
— Точно в этой последовательности, — говорит Симон и снова освещает меня невероятно соблазнительно. С выпечкой, я его безусловно уломаю, это уж точно.
Глава 20
Симон
Я чувствую её весёлый взгляд, когда облизываю свои пальцы.
— Тебе нужен носовой платок? — спрашивает Вики посмеиваясь.
— Ты спятила? Я не хочу упустить и крохи.
— Теперь ты преувеличиваешь.
— Не правда, — возражаю я. — Ты … я имею в виду … Это самые лучшие пирожные, что я когда-либо ел. Не считая твоего шоколадного торта.
— Тебе не нужно ко мне подлизываться. Забастовка в детском саду закончилась. На следующей неделе любимая Доро будет присматривать за нашими малышами. Так что ты больше не зависишь от моей благосклонности.
Во второй раз я близок к тому, чтобы рассказать об эпизоде в супермаркете. Но опасаюсь, что эта история может оскорбить её или смутить – так что я избавлю её от этого.
— Это совершенно серьёзно. Если бы я был твоим парнем, то за пару месяцев набрал бы двадцать килограмм, потому что постоянно бы просил тебя испечь мне что-нибудь.
— Мне было бы жалко твою фигуру-мечты.
Мы смотрим друг на друга, и в этот момент нам становится ясно, что мы только что сказали. Вики начинает рыться в сумке, я сконфуженно откашливаюсь.
Кажется, сдержанный флирт нам не по силам. Надеюсь, я был не слишком оскорбительным. С другой стороны, я только похвалил её навыки в выпекании – они вынесли вердикт моему телу. Посторонний человек может истолковать это как что-то сексистское. Или это был я, кто был сексистом? Надавил на старое клише? Женщина, которая любезно стоит у плиты, в этом случае печет?
Как всё сложно! Действительно, удивляет ли меня, что я уже давненько одинок?
Некоторое время мы молча наблюдаем за нашими детьми, которые беспечно веселятся. Тильда явно этим наслаждается, бегая босыми ногами по грязи. Или таким образом она подражает веселью Луиса?
— Твой мальчик непоседа, — говорю я, наконец, чтобы преодолеть молчание.
— Подвижный, — отвечает она развлекаясь.
— То есть, я хотел его …
— Всё нормально, — успокаивает она меня. — Ты прав, да. Тильда, кстати, очень милая. Когда она в четверг утром перебирала мои украшения, я сожалела, что у меня нет дочери.
— Ты хочешь ещё детей?
— С правильным человеком: с удовольствием.
— Дети - это самый большой подарок.
— Правда.
— Когда Марион пришла со своими планами, внутренне я умер, — признаюсь я шепотом.
Она нежно кладет руку мне на бедро.