— Я, видимо, рано предложил тебе познакомиться с родителями…
Я не знала, куда деть глаза. Отнекиваться и увиливать было глупо — он слишком проницателен.
— Нам надо поговорить, — хрипло выдохнула я и побрела к столу, не чувствуя ног.
— Хорошо, давай поговорим, — пожал он плечами.
— Я тебе не пара, — просипела я.
— Это не тебе решать.
— Мне нести ответственность.…
— Я тебя не кину, Наташа, — раздраженно прорычал он. — Ты ведь этого боишься.
И показалось, что в его груди снова что-то зарокотало, а сам он весь как-то странно сгорбился, но при этом стал больше. Я опустилась на стул, не сводя с него глаз.
— Ты слишком молод, — еле вспомнила я свои аргументы. — У тебя — вся жизнь впереди. А у меня уже слишком много багажа.…
— Ты трусишь, — перебил он меня. — Знаешь, редкий человек будет сидеть в глуши после потери семьи в одиночестве. Но ты предпочла скрыться здесь от всех, забиться в угол и тихо скулить, чтобы никому не показать свою слабость. Тебе никто бы не помог, и ты об этом знала. Таня — не в счет. А семья тебя не готова была видеть сломленной. И если Лена нашла в себе мужества приоткрыть глаза, то сына твоего я так и не увидел рядом с тобой. И ты хочешь продолжать так и дальше? Почему ты думаешь, что так тебе лучше? Ведь я готов быть рядом, готов помогать и поддерживать…
— Это слишком хорошо! — возразила я.
— Перестань бояться! — повысил он голос в ответ. — Я тебе нужен. И ты нужна мне. Жизнь не такая уж и длинная, и лет через двадцать нашей разницы в возрасте вообще не будет видно! А ты сейчас готова отказаться от этих двадцати лет и не дать мне шанс только из-за цифры?! Ты серьёзно?!
— Когда ты так говоришь, я тебе верю, а когда ты засыпаешь… ну, или перестаешь говорить… меня догоняет реальностью…
— Эта реальность — плод твоего воображения. А вообще, я начинаю думать, что и тебе не помешало бы пройти реабилитацию. Видимо, вместе пойдем. Ты — после своего брака, я — после своей службы. У меня мама, кстати, психиатр…
— Раф, ты.… ты снова… а потом я снова…
— Мышка, откатываться в привычное поведение всегда легче. Но не выбирай быть несчастной, пожалуйста. Ты же на медведя со сковородкой вышла, ты — не трусиха.
Я улыбнулась и шмыгнула носом, а через пять секунд уже нежилась в его объятьях и хваталась за его плечи, отчаянно жмурясь. С головой творилась какая-то беда. Слезы снова катились из глаз, будто у меня какой-то нервный срыв. И уж совсем некстати мобильный разрывался в кармане штанов.
Я шмыгнула носом, вытерла слезы и поднесла его к уху.
— Да, Лен, — попыталась ответить как можно бодрее.
— Мам! Папа попал в аварию!
58
На этот раз за руль сел я. Едва поместился, правда, но Наташа была не в состоянии вести машину. И это угнетало до чертиков.
Да что б он, сука, сдох, этот Влад! И так все сложно, он ещё решил самоубиться! Дебил… Все что угодно, лишь бы оттянуть на себя внимание!
Я злился не на шутку и даже не пытался это скрывать, чем нервировал Наташу ещё больше. Но я не мог строить из себя паиньку, когда мою женщину снова нервирует ее бывший, не желающий мириться с тем, что он ей уже никто. Хотя, не известно ещё, что там с ним. Мы не понимали, насколько Влад пострадал, но я мне дико хотелось его добить.…
Наташа молчала. И я не лез. Я выскажу ей все потом, когда прояснится, и ей станет легче.
В больнице мы были спустя полтора часа. Большая территория госпиталя была утоплена внутри внушительного лесопарка, и пока мы разобрались, в какой корпус и какой дорогой проехать, заблудились в этом лесу несколько раз. Осложнялось всё ещё тем, что все звонили Наташе, будто она ответственная за это мероприятие и обязана собрать всю семью. Про Леру слышно не было, хотя Лена написала ей о случившемся.
Зато объявился сын. Судя по голосу, который я слышал из трубки Наташи, истерики Дима не закатывал. Спокойно вел нас к нужному корпусу, так как нашел его первым, а когда мы приехали на парковку, подошел к машине и коротко поприветствовал Наташу. Со мной поздоровался и познакомился тоже спокойно. Когда поблагодарил за то, что я не пустил Наташу за руль, я даже растерялся. По всему выходило, что единственный придурок в семье Наташи был Влад.
Вскоре стало известно, что он, смешно сказать, врезался в отбойник на МКАДе. И все бы ничего, если бы он только выбирал место получше. Но от удара его машину развернуло, и в нее влетел микроавтобус службы доставки, шедший по соседней полосе. Машина у Влада была хорошей, на то он и рассчитывал. Несмотря на то, что восстановлению она не подлежала, сам он отделался переломом нескольких ребер, кисти и сотрясением своего убогого мозга. Сейчас Влад валялся в палате интенсивной терапии, так как перед его глазами летали розовые слоны и синие пони, и мне нечего было ему добавить для остроты симптоматики. Да и злость схлынула.