Прозвенел звонок, я поднялась с парты, и начался первый урок.
Порой мне кажется, что время течёт очень долго, причём настолько, что хочется иногда немного вздремнуть. Вот только тебя часто выводят из этого состояния то учителя своими вопросами, то звонок с урока, то ты сам себя взбадриваешь, чтобы не уснуть и не свалиться с грохотом на пол. Прям помню тот день, когда так опозорилась. Училась я тогда в младшей школе, на выходные наша семья поехала во Флориду. Провели два дня и отправились обратно, дома мы оказались только рано утром. Наш папа настоял, чтобы мы шли в школу, и посередине урока моё семилетнее тело грохнулось на пол. Только спустя несколько секунд я поняла, что банально уснула. Весь класс засмеялся надо мной, пока я потирала плечо, которым ударилась о пол.
И снова мои мысли улетели не в ту сторону; нужно собраться и думать о задаче, которую мистер Мэй уже успел нам задать.
После математики прошло ещё три урока, наступил завтрак, за ним снова занятия, обед и снова учёба.
Когда закончился последний урок, все начали собираться. Я, поспевая за остальными, встала из-за стола и начала собирать свою сумку.
— Не забудьте подготовить проекты к следующему четвергу! — сказала наша учительница, собирая на столе тетрадки.
Я выбежала на всех парах из школы; сегодня ужасно не хотелось задерживаться. Автобус совсем скоро уедет, а в нём меня уже ждёт Триша. Она всегда сидит на седьмом левом ряду поперек двух мест, чтобы никто из ребят не мог к ней подсесть. Обычно мы всегда с ней вместе возвращаемся, редко, когда нам нужно ехать по одиночке. Система нашего автобуса устроена так, что он забирает всех учеников так же, как и высаживает, и моя школа всегда предпоследняя.
Я поспешно запрыгнула в автобус, показывая свой проездной водителю, и прохожу в салон к седьмому ряду. К моему удивлению, младшей сестры там не было, совершенно пустые два местечка. Плюхнувшись на крайнее место, я снова достала телефон и только хотела набрать номер, как заметила на экране сообщение от мамы.
«Сегодня я забрала Тришу сама, ей стало в школе плохо, думаю, мы поедем в больницу на обследование. До вечера ты в доме одна, так что следи за всем».
То, что младшей стало нехорошо, был вполне обыденный случай. Генетика наградила её миролюбивым характером, но не очень хорошим здоровьем. Она часто страдала синдромом раздраженного кишечника или просто СРК. Из-за этого у сестры случаются боли в животе, и иногда они бывают слишком сильные, поэтому ей приходится есть только полезную пищу и особо не волноваться.
«Значит, дома я буду одна...» — проговорила в мыслях, смотря в окно. Отсутствие родни никак не разнообразит мой вечер, ровно как и её присутствие.
Папу отправили в командировку по работе почти на три недели, Флора досеми точно будет торчать в своём колледже, а мама с Тришей вернутся не раньше вечера, а сейчас только три часа дня. Чем себя занять, просто не представляю.
Наконец, автобус подъехал к моей остановке, я схватила сумку и выскочила из транспорта. Погода была по-прежнему мрачная; предвещался дождь. Хорошо, что он ещё не начался, а то пришлось бы возвращаться домой бегом, чтобы не промокнуть. Идя по тротуару, я периодически окидывала взглядом домики наших соседей. Слева от меня была дорога, поэтому смотреть на неё не было даже особо смысла. Вот беленький дом семьи Флипперов, следующий темно-зеленый с черепичной крышей принадлежал холостяку Балдуину, голубого домика владелец для меня был неизвестен, далее мне стало лень смотреть на остальные дома, поэтому продолжила просто смотреть себе под ноги.
— Какая прекрасная, однако, погода! — вдруг слышу я справа от себя, останавливаюсь и поднимаю голову.
На крыльцо своего дома вышла наша соседка – старушка Перси, так её называли все, кто еще помнил о её существовании.
Многие наши соседи считают её сумасшедшей, которую просто некому запереть в доме престарелых. Она действительно творила много странных вещей, хотя, возможно, она чудила просто из-за того, что ей нечем заняться на старости лет.
Однажды мы видели, как она ходила по своей лужайке на заднем дворе с противнем, на котором лежали печенья, нагибаясь, старушка давала голубям клевать выпеченные изделия. Другой раз она поливала цветы на той же лужайке и вдруг начала говорить про каких-то травяных тушканчиков и предлагать им поесть листочки ее гортензий. Её бред можно было оправдать тем, что она почти всю жизнь прожила одна. Все свои годы она существовала в этом маленьком деревянном желтом домике с красной черепицей, белыми оконными рамами и низким облезшим деревянным заборчиком.