— Да, — он убрал прядь волос, упавшую мне на глаза, а другой рукой обхватил моё лицо. — Всё, что я собираюсь сделать: пойти в отель, сказать Джеймсонам, что не женюсь на Эсмеральде, сказать матери, что она может идти к чёрту, и сразу вернуться.
— Что-то мне подсказывает, что всё будет не так просто, — пробормотала я. Даже проведя с его матерью всего несколько минут и зная о его запутанной помолвке в стиле Редженси лишь полчаса, я могла представить как минимум пять способов, как это всё закончится катастрофой.
— А я так не думаю, — уверенно возразил он. — Я плохо помню мисс Джеймсон, но ведь сейчас двадцать первый век, правда? Она не может хотеть выйти замуж за того, кого едва знает, не больше, чем я сам.
Он звучал очень уверенно, но у меня не проходило ощущение, что это ужасная идея.
— Ты доверяешь хоть кому-то из них?
Он замялся.
— Нет, — признался наконец. — Но они не примут отказ письмом, а у меня нет других вариантов. — Я уже открыла рот, чтобы возразить, но он покачал головой. — Всё будет хорошо, обещаю. А потом я сразу вернусь домой. К тебе.
При этих словах моё сердце дрогнуло, несмотря на все сомнения.
— Мне нравится эта часть плана, — призналась я.
Он замер, и в его глазах заиграли тёмные огоньки озорства.
— Раз я никуда не уезжаю до завтрашнего вечера, может, мне стоит оставить тебе кое-что на память, прежде чем уйду?
Его губы оказались на пульсе моей шеи, пальцы запутались в моих волосах ещё до того, как я успела ответить. В одно мгновение всё, что произошло за последние полчаса, — все осложнения и новые запутанные обстоятельства — будто растворилось. Я обмякла в его руках.
— Мне нравится эта идея, — выдохнула я, запрокидывая голову, чтобы дать ему лучший доступ.
Он одобрительно зарычал, а потом поднял меня на руки и унёс в спальню.
Глава 18
Салливан: Привет, Стюарт
Стюарт: Привет, что там?
Салливан: Сегодня утром видел, что полиция
Нейперсвилля шастала вокруг.
Стюарт: Вот чёрт.
Салливан: Ага. Ничего хорошего.
Стюарт: Ты уже сказал боссу?
Салливан: Пока нет.
Только собираюсь.
Стюарт: Ну, слушай, у нас и так весело — новый
пленник только и делает, что ревёт с ночи
напролёт и пишет письма какой-то
человеческой девчонке. А теперь ещё и
полиция нарисовалась. Неделя начинается
шикарно.
Салливан: И ведь только вторник!
Стюарт: Угу, знаю.
Салливан: Может, попросить Марка
разобраться с копами?
Стюарт: Хотя нет, забудь.
Я давно не ел. Сам займусь.
Салливан: Спасибо. Буду должен.
Стюарт: Ага-ага.
Салливан: А я пока поищу беруши, а то наш
граф Ромео тут меня скоро сведёт с ума.
Я начала подозревать неладное ещё ночью, когда проснулась и поняла, что Фредерик так и не вернулся домой из Ritz-Carlton.
Теперь прошло уже пятнадцать часов — и от него всё ещё ни слуху ни духу. Меня буквально тошнило от тревоги, и я была почти уверена: соглашаться на встречу с его матерью и Джеймсонами было ужасной ошибкой.
Меня бесило то, что если с Фредериком действительно что-то случилось, я — обычный человек — не могла ничего поделать. Но это было правдой.
Сейчас же мне предстояло сосредоточиться на собеседовании в Harmony Academy — которое, по жестокой иронии судьбы, назначили именно на этот день. Я твердила себе: если переживу это интервью, то потом попробую найти способ связаться с Реджинальдом и выяснить, сможет ли он помочь разобраться, что произошло. Реджинальд, конечно, заноза, но я верила, что в какой-то степени он заботится о Фредерике и поможет, если появится хотя бы малейший шанс.
Тем более, он был единственным другим вампиром, которого я знала. Выбора у меня особо не было.
Впрочем, мысль о том, что уже сегодня у меня собеседование на работу, которая могла бы изменить всю мою жизнь, хоть немного отвлекала от тревоги и бессилия.
Я встала перед зеркалом во весь рост и нахмурилась, разглядывая отражение. Тёмно-синий костюм, который я надела, был единственным в моём гардеробе, что хоть как-то подходил под «деловой стиль». Я не знала, ждут ли в Harmony Academy соискателей в костюмах, и часть меня надеялась, что им больше по душе кандидаты в забрызганных краской комбинезонах. Но Сэм сказал, что на собеседование лучше прийти слишком нарядной, чем недостаточно.