— Ой, Лев Романович, а я вас у другого входа ждал! — неожиданно рядом со мной вырастает фигура запыхавшегося начмеда Муранова.
— Какого другого? — недоумённо поднимаю брови.
— Та-ак, похоже, что Трофимов, наш завхоз, забыл вас вчера предупредить! — всплескивает руками Муранов. — Идёмте, я сам вам покажу.
— Да он вчера мне, вроде всё показал, — я пожимаю плечами и следую за ним
— Всё, да не всё. Забыл, видать, с перепугу.
Мы поднимаемся на лифте на пятый этаж, и он подводит меня к обычной двери без опознавательных табличек с небольшим кодовым замком. Достаёт из кармана зелёную карточку и прикладывает её. Приоткрыв дверь, я вижу раздвижные двери лифта.
— Здесь вот по приказу Дмитрия Ивановича был заложен лифт при постройке этого корпуса, — предвосхищая мой вопрос быстро проговорил начмед Муранов. — Завтра для вас тоже будет готова карточка и тогда сможете напрямую подъезжать к отдельному входу и проходить через него. Дмитрий Иванович всегда только им пользовался.
Я глянул на часы и заторопился: — Пойдёмте, Григорий Иванович, пора начинать оперативку. Люди уже, наверное, ждут.
Мы подходим к двери ведущей в холл административного этажа, за которой слышны чьи-то шаги и мужские голоса.
— А где наш главный лизоблюд Муранов? — слышим мы оба чей-то негромкий, но отчётливый голос.
— Да, наверное, уже выплясывает вокруг нового главного врача, должность свою сберечь старается, — также негромко, со смешком отвечает ему второй.
— Да, ладно вам, Муранова можно понять. Ему уже шестьдесят пять и больше никто ему такой должности не предложит. А сидеть в отделении рядовым хирургом уже не хочется. Тут хочешь-не хочешь, будешь выплясывать, — быстро проговорил удалявшийся третий голос.
Кидаю взгляд на стоящего рядом начмеда Муранова и вижу, как багровеют его щёки и опускается вниз голова. Рука с карточкой так и застыла на весу перед кодовым замком.
— Это правда? — вполголоса спрашиваю я.
— Что именно? — глухо произносит он, не поднимая головы.
— Что вам шестьдесят пять лет.
— Да, правда, — как-то обречённо произносит начмед. — И всё остальное — тоже правда. Я, действительно, очень переживаю за свою должность и готов ради неё на многое. Эта работа — смысл моей жизни, я очень хорошо справляюсь с нею.
— Похоже на правду, — отвечаю я.
Он резко вскидывает голову и выжидательно смотрит мне прямо в глаза. У него хороший, честный взгляд.
— Ладно, Григорий Иванович, вы останетесь на этой должности, по крайней мере — при мне точно, — киваю я ему и вдруг вижу, как у него краснеет нос и появляются слёзы на глазах. Он спохватывается, опускает голову, лезет в карман халата за носовым платком. Промакивает глаза платком, сморкается, затем с облегчением выдыхает и подняв на меня влажный взгляд, искренне произносит:
— Спасибо, Лев Романович! С этой минуты я ваш самый преданный сотрудник. От меня вы никогда не получите ножом в спину. Я буду помогать вам и страховать вас всегда и везде, где смогу.
— Это хорошо, — отвечаю я ему. — Только дайте мне слово, что вы не станете мстить тем троим, чей разговор мы сейчас слышали. Вы ведь узнали их по голосам?
Он молча кивает и протягивает руку с картой к кодовому замку на двери.
— Если они — хорошие специалисты своего дела, то оставим этот разговор на их совести, — заключаю я, выходя в холл пятого этажа.
— Я понял, Лев Романович, — уже деловым тоном произносит начмед. Он, расправив плечи, пошёл рядом со мной по коридору в зал для конференций. — И ещё, Лев Романович, я просто хотел сказать вам, что заведующая отделением неврологии Лозовая Кристина Григорьевна — это моя дочь. Она замужем за хорошим человеком и у них двое прекрасных детей. Она — тоже очень хороший специалист своего дела и пользуется авторитетом у подчинённых.
— Хорошо, я учту, — киваю я и мы заходим в приёмную, где уже за своим рабочим местом сидит секретарша Ольга Васильевна в одежде пудровых тонов. Она вскакивает со своего кресла:
— Здравствуйте, Лев Романович! Здравствуйте, Григорий Иванович! Все заведующие уже собрались в вашем кабинете, — официальным тоном сообщает она нам.
— В следующий раз, пожалуйста, запускайте всех в мой кабинет только после того, как я уже сам пройду в свой кабинет и только после моего приглашения! Вам ясно⁈ — рявкаю я на неё. — Вот как мне сейчас быть⁈ Прикажете при всех переодеваться⁈
— Ой, я что-то не подумала, — растерянно лепечет Ольга Васильевна. На её лице сквозь тональный крем проступают красные пятна. — Просто Дмитрий Иванович всегда переодевается в комнате отдыха, и он не обращает на это внимания.