Ольга с маленьким подносом появляется в проёме двери, Она не спускает глаз с чашечки с дымящимся кофе и удручённо произносит: — Да что-то не могу найти двух документов на закуп медикаментов по тендеру. Уже вчера звонили по ним из Фармнадзора. Может завалились куда-то. Вроде везде переискала.
Она ставит поднос на мой стол справа от меня.
— Хорошо, Ольга Васильевна, я сейчас подпишу эти документы и потом поищу те два, — озабоченным тоном произношу я, беря не глядя чашечку с кофе.
— Ну, ладно. Просто ума не приложу куда они могли подеваться, — недоумённо разводит она руками и выходит в приёмную.
Минут двадцать я внимательно читаю и подписываю каждый документ. Откладываю в сторону один из них. Затем достаю из внутреннего кармана пиджака белую бумажную трубку. Обвёртываю вокруг неё этот документ и, закрепив их тоненькой резинкой, убираю обратно во внутренний карман пиджака.
Из-за закрытой двери едва доносятся голоса сотрудников, среди которых выделяется уверенный, звонкий голос секретарши. Закончив подписывать документы, я допиваю остывший кофе, подхожу к окну за моей спиной и поправляю стоящую на подоконнике небольшую деревянную рамку для фотографий с изображением карельского медведя.
— Ольга Васильевна, я пошёл с проверкой в морг, — объявляю я секретарше и направляюсь к выходу. В приёмной уже никого нет. Ольга Васильевна озадаченно смотри на меня, словно что-то пытается сообразить: — А документы, документы-то⁈ Вы же хотели их поискать.
— Поискал, пока не нашёл. Вернусь, ещё поищем, — сухо бросаю я ей и выхожу за дверь. Иду по безлюдному холлу пятого этажа, где расположена только администрация клиники. Выхожу на площадку с лифтом и, не вызывая лифт, смотрю в боковой окно вниз во двор. Там бегают сотрудники клиники в сине-зелёных костюмах и в пальто, куртках на плечах, проезжают машины «скорой», чистят от снега асфальтовые дорожки дворники в оранжевых жилетах.
Так стою минуты три, после чего возвращаюсь в приёмную. Почти не слышно подхожу к двери приёмной и медленно нажимаю на ручку — она не поддаётся. Хмыкаю про себя и подношу к замку уже заранее заготовленный ключ, неслышно проворачиваю его и тихо открываю дверь. В приёмной никого нет, но приоткрыта дверь в мой кабинет. Тихо прикрываю за собой входную дверь и также бесшумно закрываю её на защёлку. Потом неслышно направляюсь к своему кабинету и заглядываю в приоткрытую щель. Секретарша Ольга, стоя ко мне спиной, чуть склонившись над моим рабочим столом, почти профессионально быстро снимает подписанные мною документы один за другим на свой телефон.
— Так я и думал, — негромко произношу я.
— Ой! — вздрагивает всем телом секретарша и поворачивается ко мне. На её побелевшем лице я вижу выпученные, полные ужаса глаза. — А-а, к-как вы в-вошли? Т-там же б-было закрыто на ключ…
— Да, там и теперь закрыто на ключ, и никто мне не помешает сейчас выяснить, чем это таким интересным вы тут занимаетесь, — я демонстративно закрываю на ключ и эту дверь, кладу его себе в карман халата и прохожу к своему кресле.
— Ну, что, Ольга Васильевна, рассказывайте, на кого работаете: Моссад, НОАК или Ми шесть? — сажусь в кресло и, закинув ногу на ногу, внимательно смотрю на неё.
Она постепенно приходит в себя и на её белых скулах начинает проступать румянец:
— Что за фигня, Лёва? Ты о чём? — дрожащими руками она быстро убирает телефон в задний карман своих стильных брюк. Пятиться спиной к двери, торкается в неё, но та не поддаётся: — Открой дверь немедленно! Лёва, это же шутка, просто шутка…
Ольга прерывисто дышит, голос звучит надрывно, глаза растерянно бегают, на лбу испарина.
— Я слушаю. Ты не выйдешь отсюда, пока не расскажешь для чего и для кого ты сейчас переснимала эти документы именно после того, как я их подписал, — я беру в руку карандаш и начинаю постукивать им по полированному столу. — Не тяните время, Ольга Васильевна, у нас с вами стоит работа, ко мне могут придти сотрудники и просто посетители.
— Откройте дверь, Лев Романович, иначе… — выдавливает она из себя, криво усмехаясь.
— Иначе что?
— Иначе я начну кричать, что ты… вы… что вы хотели меня изнасиловать, — выпаливает Ольга Васильевна и вдруг рывком рвёт на себе правый рукав своей шёлковой блузки.
— Стоп! Дальше не нужно, — я машу её рукой и указываю на часы на стене и на рамку, стоящую у меня за спиной на окне: — Здесь установлены видеокамеры, и они работают с того самого момента, как я вышел из своего кабинета, якобы для прогулки в морг.
Секретарша непонимающе смотрит то на меня, то на часы. Потом до неё быстро доходит сказанное мной, и она бешенной фурией кидается на меня: