— И… что же произошло? Он не подписал бумаги?
Лана неожиданно хмыкнула.
— Раньше, чем я их ему показала, мы поехали в горы. Стояла такая же снежная зима, как сейчас. Я попросила мужа научить меня кататься на лыжах, и, в отличие от тебя, я была ужасно неуклюжей. Невнимательно затянула ботинки, не проверила крепления, неправильно поставила ногу… В общем, я сломала лодыжку.
Я ахнула, представив себе это.
— Должно быть, это была адская боль!
— Больно. Но на самом деле всё закончилось даже лучше, чем я тогда думала. — Лана внезапно посветлела лицом. — Арно на руках донёс меня до ближайшей лачуги. Какой-то нежилой сторожки местного смотрителя. Снегопад в тот день, а затем и ночь, был мощный, и ни один квадрокоптер или вертолет не могли приземлиться. Минута за минутой, час за часом Арно двое суток был рядом, держал меня за руку, не спал и забирал боль так, как это умеют только цварги. Он во всём случившемся винил себя и почему-то был уверен, что моей жизни угрожает опасность. В конце концов, я потеряла сознание, а очнулась в больнице. То происшествие стало поворотным в нашей жизни. Когда я вернулась домой, Арно передал часть работы своим помощникам, отменил встречи с друзьями и сделал всё, чтобы быть рядом, пока нога срастается правильно. Я же цваргиня, у меня повышенная регенерация, а так как мы были двое суток без рентгена, кости схватились неправильно. Докам пришлось ломать ступню под наркозом повторно и перебирать все косточки.
Я поморщилась, представив себе картину. Лана рассказывала обо всём с улыбкой, но, честно говоря, у меня дрожь прошлась по рукам, и предплечья покалывало. Нет, шипы я выпустить не боялась, но легко могла бы, если бы сосредоточилась.
— Долго заживало?
— Долго. — На этот раз Лана внезапно хохотнула. — Так долго, что Арно успел обосноваться в моей спальне и одним утром, подготавливая для меня одежду, наткнулся на те самые документы о разводе. С моей подписью.
— Не может быть!
— Может, ещё как может. — Лана уже смеялась в открытую. — Арно распсиховался, отчего-то разозлился и… принялся доказывать, что он меня любит и не отпустит. А через девять месяцев у нас родился Яранель. Так что в итоге мне очень и очень повезло.
История Ланы и Арно показалась мне занимательной… Вот уж не думала, что так всё может сложиться. «Счастлив тот караван, что доходит до оазиса», — как сказали бы у меня на родине.
Лана потёрла лоб, о чём-то глубоко задумавшись, а потом внезапно перевела взгляд на меня:
— Я совсем забыла, к чему я это всё рассказывала. Ты спросила о законах. Да, на Цварге есть закон, который требует от женщин исполнения долга перед расой, но он касается исключительно цваргинь, а ты — террасорка. Так что не переживай, никто тебя принуждать не станет. Ко всему, тебе сегодня всего лишь двадцать пять исполняется. В ближайшие лет десять ещё сколько раз передумаешь! Говорят, по ДНК террасорки — практически люди, а значит, в отличие от цваргинь, на тебе и ЭКО может сработать. Может быть, позднее ты захочешь родить исключительно для себя. В общем, проблема не сегодняшнего дня — это точно. Продавец! — Она громко позвала пухляка. — Пробейте нам это всё. И это тоже.
Лана вновь посмотрела на сиреневый костюм…
— Знаешь, Айлин, а давай-ка ты его прямо здесь наденешь? Он так тебе идёт! Ну посмотри, какой роскошный цвет, как изумительно подходит к твоему оттенку кожи!
— Хорошо, мам.
Я улыбнулась, покачала головой и взяла костюм в примерочную. Мама Лана — точно не та цваргиня, которая может долго оставаться серьёзной.
Мы вышли из магазина, и нас встретил мягкий пушистый снег. Воздух был таким чистым и свежим, что, вдохнув полной грудью, я почувствовала, как немного успокаиваюсь. Может быть, всё действительно сложится и не так плохо.