— Обращалась, — всхлипнула Элионора. — А толку-то? Врачи установили, что да, воздействие было, и оно есть постоянно, но доказать что-либо конкретное — невозможно. Источник неизвестен. Тем более общий фон воздействий на меня лишь слегка превышает допустимую планку, которую часто называют «медицинской необходимостью».
То есть каждый оказывает влияние, но по крупице, и за рога не поймать, так как свидетелей нет. Я хмыкнул.
— Я сочувствую, Элионора, честно. Не одобряю таких методов, но… при чём здесь я? С какого перепугу ты так в меня вцепилась?
— С такого. — Её слёзы высохли. — Я проанализировала свои чувства и поняла, что ты единственный из всех претендентов в мужья, кто совершенно точно ни разу не использовал свою силу на мне. Ты мне подходишь. Именно такого честного мужа я и хочу себе, чтобы точно знать, что всё, что возникнет между нами, будет настоящим. Это будут мои собственные чувства, а не навеянная симпатия.
— Элионора… — Я даже немного растерялся. — Мне жаль, что все претенденты на роль твоего будущего супруга настолько лицемерные… но ты мне не подходишь. Я уже сказал, что влюблён в другую девушку.
Секунду или две Элионора стояла, широко распахнув глаза и не веря моим словам.
— Ты отказываешь мне ?! — прошептала она ошеломлённо и мелко-мелко потрясла головой. — Нет, если бы ты был помолвлен с другой чистокровной цваргиней, люди отца бы это точно нарыли, но, по их мнению, ты чист, как горный снег… В кого же ты влюблён, Яр? И как давно?
— А это важно?
— Ещё как! — Она наклонила голову то к одному плечу, то к другому, рассматривая меня словно диковинную зверюшку из-под полуприкрытых ресниц. — Ты погружён в семейный бизнес, много работаешь, практически не ходишь на свидания, а если и бываешь, то не повторяешься, всё в рамках приличий и по-цваргски холодного, ни к чему не обязывающего ухаживания. Ты даже на вечерах не танцуешь ни с кем по два медленных танца, я никогда и ни с кем не видела тебя, кроме…
Её глаза внезапно широко распахнулись, а на дне промелькнула догадка.
— Своей сводной сестры… как же её… с отсталой средневековой планетки. — Она щёлкнула пальцами. — Айлин!
— Элионора, это тебя не касается.
Понятия не имею почему, но стоило мне так сказать, как цваргиня буквально подпрыгнула на месте. Черты лица её ожесточились, в бета-фон хлынуло что-то кислое и одновременно горькое.
— Ну да, конечно же! Любая выставка, любое мероприятие, обед… Шварх, я читала об этой девушке! Это к ней ты сорвался тогда на званом ужине? Ты влюблён в неё?! В свою собственную сводную сестру?!
Слова Элионоры прозвучали так громко, что я на мгновение испугался, что кто-то услышит нас.
— Элионора, хватит. — Я сжал зубы. — Это не твоё дело.
— Не моё? — Она вскинула подбородок, её глаза яростно сверкали. — Ты в своём уме, Яр? Это не просто твоё дело, это позор всей твоей семьи! Айлин — не цваргиня! Она вообще… человек или что-то вроде того. Влюбиться в такую — то ещё извращение. Твои родители подобрали и приютили её, как бездомного щенка, но ты же не можешь действительно променять меня на неё?!
Её бета-фон буквально разрывался на части от изумления, шока, брезгливости и отвращения. Она даже не пыталась сдерживаться. Эмоции цваргини били как волны шторма.
— Элионора, успокойся, — хрипло произнёс я. — Я не собираюсь обсуждать свои чувства с тобой или кем-то ещё. Тем более в таком тоне.
— Не собираешься? — Её голос поднялся на октаву. — Тебя бы уже сейчас стоило сдать в психологическую службу для проверки! Ты — наследник рода Рошфор! Единственный! И ты позволяешь себе… такое?! Как обезьяну ни дрессируй, она всё равно останется обезьяной! Никто не поймёт, если ты выберешь её вместо чистокровной цваргини, а уж Арно Рошфор совершенно точно лишит тебя наследства.
— Я повторю ещё раз: мои чувства — это не твоё дело. Да, Айлин моя сводная сестра. Да, я забочусь о ней. Но то, что происходит у меня в сердце, касается только меня. И если ты попробуешь использовать это против меня или против неё, ты очень пожалеешь.
Её губы дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но передумала. Гнев сменился чем-то более тёмным — каким-то густым, замешанным на боли злорадством.
— Думаешь, она особенная, да? — Элионора усмехнулась. — Да она в жизни не оценит тебя так, как я. Более того, я даже не уверена, что она заметит тебя за сияющим в белом Хансом. Как там принято говорить? Принц на белом флаере?