Я со стоном уронила лицо в ладони, а Лана беспощадно продолжила:
— Цварг — это в первую очередь воспитание, Айлин. Наши дети впитывают понятие долга и морали с молоком матери. Не просто так здесь всё делается согласно этикету и многовековым традициям. Цварги, если вдуматься, самая сильная раса в ФОМе, нас часто называют сверхрасой. Одни только резонаторы мужчин чего стоят… А от того, чтобы пойти вразнос и подчинить себе другие Миры, что нас сдерживает?
Я оторопело посмотрела на приёмную маму. Честно говоря, никогда не рассматривала Цварг под таким углом.
— Правильно, мораль, — кивнула цваргиня каким-то своим мыслям. — При желании Цварг бы мог войной пойти на тот же Захран или Террасору, промыть мозги всем, а кому не получится — выжечь. Подчинить планету и поглотить её полностью, при этом нашим мужчинам не понадобилось бы пролить и лишней капли крови. Но всегда остаются такие понятия, как совесть и мораль, правильно и неправильно . Это самая сильная и мощная основа нашего общества, понимаешь?
Я кивнула.
— Рошфоры всегда были эталоном, а сейчас общество смотрит на нас так, как будто мы дали сбой. Не воспитали. Поступили неправильно . В глазах других мы теперь родители, которые не смогли удержать своих детей от… — Лана запнулась, словно произнести это слово было невыносимо. — От недопустимого.
Ну да, девушка не должна хотеть заняться любовью со сводным братом… Даже если он другой расы.
— В СМИ посыпалась массовая критика Рошфоров, — продолжила Лана, — акции компании Арно упали на несколько десятков процентов, деловые бизнес-партнеры поспешили заявить о расторжении сделок… Большинство личных слуг и те на самом деле не ушли в отпуск, а уволились. Арно всю жизнь строил безупречную репутацию. Нас приглашали на все значимые мероприятия, считали образцом для подражания. А теперь…
Слёзы затопили глаза прежде, чем я успела сдержаться. Я закрыла лицо руками и всхлипнула как маленькая девочка. Кошмар, сколько проблем я доставила. Ужас просто!
— Всё хуже некуда, да?
Лана вдруг посмотрела на меня так странно. В её глазах плескалось нечто, чего я никак не ожидала. Облегчение?
— На самом деле… После того, как ты рассказала всё подробно, у меня словно камень с души упал.
Я моргнула, не сразу осознавая смысл её слов. И лишь спустя несколько секунд вспомнились те фотографии… окрашенный кровью горнолыжный костюм-мешок, снимки головного мозга, стойкая вера эмиссаров в бета-воздействие Яранеля, а также всхлипывания вначале Малори, потом Ланы…
— Вы с отцом действительно думали, что Яр мог так со мной поступить?! — выдохнула я, не веря. — Он же такой… внимательный, благородный, воспитанный… Как вы вообще могли до такого додуматься?
— Мы с Арно… — Голос дрогнул, но Лана заставила себя продолжить. — Мы думали, что Яранель… воспользовался моментом. Тем более, сама понимаешь, у цваргинь нет человеческих рудиментов, и половой акт никогда не сопровождается кровью…
Я схватилась за голову, чувствуя, как весь мой мир покачнулся. Кошмар, просто кошмар! И выходит, именно так подумали все!
— А ещё Арно всегда подозревал, что Яр относится к тебе м-м-м… не совсем правильно. Уделяет слишком много внимания, проводит слишком много времени наедине. — Цваргиня вцепилась в шаль до побелевших костяшек пальцев. — Я никогда на это не обращала внимания, а за последние три дня винила только себя во всём случившемся. Арно всегда считал, что Яранель на тебя слишком сильно давит. Даже то, как он беспрепятственно входил в твою спальню… собственно, именно поэтому Арно и настоял, чтобы тебя переселили в дальнюю комнату, подальше от негативных воспоминаний, но ты почему-то сразу же направилась обратно…
Меня затрясло. Слезы исчезли, уступив место шоку и недоумению.
— Так, всё, хватит. — Я поднялась. Складной стульчик скрипнул подо мной. — Яранель никогда ничего не делал мне плохого. Сколько себя помню, я всегда его любила.
— Я знаю, милая. Теперь я знаю, — ответила Лана, тоже поднимаясь. У неё так же подозрительно блестели глаза от слёз.
— Я могу его увидеть? — уточнила я. — Почему он в Планетарной Лаборатории?
— Боюсь, что нет. — Цваргиня надрывно вздохнула. — Сразу после вашего освобождения он сказал, что на тебя было оказано сильное бета-воздействие, а сам объявил о привязке.