— Что ты снова мечешься?
Я отскочила от Эльдара и выронила мобильный. Одного взгляда на мужчину было достаточно, чтобы понять — он просто был в душе. Бедра замотаны в полотенце, влажные волосы блестят, капли воды на коже… Но, помимо всего этого, взгляд прикипал к многочисленным шрамам и свежим затянувшимся ранам. Самая внушительная была на плече и всё ещё требовала перевязки. Чёрт. Поэтому он и снял повязку…
— Твой волк… — пролепетала я, растеряв весь запал.
Эльдар не отвел взгляда, так и жег им лицо, а оно радостно разгоралось пунцовым румянцем до самых ушей.
— Ладно, — растерялась я окончательно и вылетела из его комнаты.
И только потом до меня дошло, что я забыла у него в комнате мобильный.
— Чёрт, — простонала, медленно оседая на диван в своей комнате и сжимаясь в комок.
Ксеня увлеченно что-то выкладывала из листиков на столе, не мешая мне предаваться самоуничижению.
— Мам, а когда мы купим пластилин и коробки? — поинтересовалась тихо через некоторое время.
И я снова уронила голову на руки и застонала.
Глава 3
Я усмехнулся, довольный не пойми от чего. Но отчего-то нездорового. Мне доставляло удовольствие видеть, как она растеряна и напугана. То, как бегает по моей норе, обреченная угодить в лапы…
Пришлось стянуть усмешку и прийти в себя. Нельзя. Она слишком долго сводила с ума, чтобы разинуть теперь на нее пасть. Я ее покалечу. Сломаю.
Рот наполнился вязкой слюной, и я еле сглотнул, задыхаясь от очередного запрета. Это всё похоже на изысканное издевательство. Я столько лет хотел до нее дотронуться… И вот она здесь. Рядом. Бери. Делай своей…
Я тряхнул головой и повернул голову на звонок мобильного на тумбочке. А, сделав шаг, наступил на что-то холодное. Карина бросила свой сотовый у меня в комнате. Подхватив ее телефон, я направился к своему. Звонил отец.
— Что у вас происходит? Почему Карина так напугана?
— Ничего, — нехотя проворчал я. — Я просто нашел в себе силы обернуться, наконец…
— Эльдар, — укоризненно начал он, — пожалуйста…
— Все нормально. Я не хотел ее пугать…
Хотел.
Но не пугать.
Я хотел, чтобы она потянулась к моему зверю, как прежде… Но прекрасно знал, что скорее испугаю.
Ну, может, хоть у кого-то из нас включатся мозги, и мы снова окажемся на расстоянии друг от друга?
— Я не хочу терять Карину, — решительно заявил он. — И тебя — тоже. Но если ты не можешь рядом с ней…
— Тахир, все нормально, — надавил я. — Ты когда вернешься?
— Вечером. Пожалуйста, успокой Карину. Если можешь.
Я не мог. У меня мозги замыкало рядом с ней. Когда она начала мне снова показывать зубы, я едва не схватил ее за горло и не объяснил, что не потерплю неподчинения. Как же я одичал! Все бесполезно. Мне уже не вылезти из волчьей шкуры даже ради нее.
— Врач, как понимаю, уже не нужен…
— Не нужен, — отозвался покладисто. — До вечера.
А сам опустил взгляд на мобильный Карины. Не заблокирован… Надо же. Ну что мне уже терять?
На заставке фото дочери. А в последних вызовах — бывший муж. Не знал пока, зачем, но переписал себе его номер и направился в гостиную.
Дом напоминал расчерченное поле боя, на котором Карина мечется по заданной траектории, отважившись даже переступить порог моей норы. Здесь повсюду был её запах. И я чувствовал, как он впрыскивает в вены адскую смесь, подчинявшую мозги и отпускавшую зверя на охоту.
«Нашел на кого охотится, — мысленно усмехнулся я ему в глаза, — посмотри на себя. Еле ползаешь. Еле сращиваешь раненную плоть. И она тут только потому, что прячется. Много чести загнать её ещё в большее отчаяние и доломать то, что не сломал её мужик».
Грудь наполнилась воздухом и разочарованием. Но дышать стало легче. Намного. Настолько, что я даже не дернулся, когда услышал шаги на лестнице. Просто припечатал мобильный к кухонному столу и развернулся к Карине:
— Время обеда. Спускайтесь в столовую.
Само собой как-то слетело. Спокойствие поразило. А она же напоминала загнанную косулю. Глаза большие, испуганные…
— Тебе не стоит бояться волка, я же говорил. — Я не спускал с нее взгляда, пока она шла ко мне.
— Мог бы предупредить! — возмутилась она.
— Я не знал, что он придет. Меня не было давно… Прости. Но уверяю — он тебя помнит. И не тронет.
Смотреть в ее глаза было легко. Но это снова не радовало. Потому что лишь ее слабость давала мне эту силу — быть великодушно спокойным. Прояви она сейчас снова характер, выдержка бы слетела тут же. И я не уверен, что смог бы устоять.