Карина потянулась за мобильным:
— Ладно.
И уже набрала воздуха в легкие, чтобы что-то сказать, но я развернулся и направился в комнату, давая понять, что разговор окончен. Не хотелось снова срываться. Карина разочаровано вздохнула позади, но я запретил себе реагировать. Оказавшись в комнате, вытащил ноут и полез искать информацию о её муже. Теперь, когда оборот ускорил регенерацию тела, раны почти не болели и не сводили с ума, я мог думать рационально. Кроме того, как бы там ни было дальше, Карине нужна помощь с её бывшим.
Физиономия Олега Диброва, вывалившаяся в поисковом окне, мне не понравилась. Холеный, надменный и высокомерный ублюдок оказался известным адвокатом. Его компания уже десять лет работала на рынке юридических услуг. Но, судя по фото, его клиенты — люди далеко не простые. Совсем не обрадовало, что и с представителями власти у него обнаружились общие фото. Понятно, почему он борзый такой… Только этого недостаточно.
Подумав немного, я отыскал в своем мобильнике один важный номер. Но не уверен, что на том конце обрадуются услышать меня через год. Но всё же надавил на вызов.
— Какие нелюди! — усмехнулись на том конце, и мои губы тоже дрогнули:
— Привет, Рус.
— Ну привет, Эль, — хрипло выдохнул друг в трубку. — Очень рад тебя слышать…
— Я, как последняя сволочь, звоню не просто так…
— Я также рад, что у тебя появился повод позвонить мне не просто так, — усмехнулся он.
Мы помолчали некоторое время, в которое мое нутро потеплело настолько, что, показалось, я даже могу вернуться к жизни. Руслан Огнев, пожалуй, мой единственный близкий друг. Только последние годы я и от него отдалился. Две такие разные вселенные, в одной из которых — жизнь, сверкающий город и возможности, а в другой — смерть и война, с трудом пересекались. Чем успешнее шли дела Руслана, тем больше я чувствовал, как затягивает меня охота в моем мире, лишенном прикрас. Рус, как и Карина когда-то, бился в стену моего отчуждения несколько лет, но потом сдался.
— Я бы хотел увидеться, — выдавил неожиданное для себя.
— С удовольствием. Когда?
— Как скажешь. Я же свободный, не то что ты. Ты на работе или в приюте?
— Как раз нужно в приют. Хочешь, там увидимся?
Он знал о моей нелюбви к городу.
— Давай. Я приеду.
— Договорились.
Руслан тоже крутился в высших кругах Москвы, развивая свой бизнес в сфере частной охраны. Наверное, для оборотня сложно придумать что-то более подходящее. Полузвери живучи, реакция у них в разы лучше человеческой, видят и слышат они тоже лучше. Особое уважение заслуживало то, что Рус вытягивал оборотней-сирот, обреченных на разбойную жизнь на периферии человеческой цивилизации, и давал им новые возможности.
В общем, опыта у него в человеческих делах всяко больше моего. Может, подскажет чего путного по проблеме. Я знал, что мой старик тоже мог поднять неслабые связи, но эти «связи» не будут нарушать закон. А я мог, если понадобится. Потому что этот Дебров сейчас именно этим и занимался. Если он угрожал Карине лишением прав без оснований, значит — по договоренностям.
Я отбил звонок и прислушался. В гостиной слышна была какая-то возня, а мои губы вдруг расползлись в улыбке, и я больше не хотел думать о том почему. Отец обещал подъехать через час, и я сразу уеду на встречу.
— Мам! — донеслось вдруг до меня из гостиной. Я прислушался, ожидая. Но Карина не пришла. И тогда ее позвали снова: — Мама!
Я тихо выскользнул из комнаты и прошел в гостиную. Детеныш Карины стоял перед раскрытым холодильником и пытался что-то достать с верхней полки. Карины в кухне не было.
— Эльдар! — возопила малявка, завидев меня. — Я молока хочу.
— А «пожалуйста» тебя не учили говорить? — поинтересовался неприязненно.
Девочка надулась, проследив за моим приближением:
— Пожалуйста.
Я прошел к холодильнику и достал ей молоко.
— Подогреешь? — глянула на протянутую пачку исподлобья. — Пожалуйста. — Я развернулся к кухонному столу. Она прицепилась хвостом: — А это твой волк был там? — Она схватилась ладонями за столешницу, которая ей оказалась по подбородок.
— Тебе сколько лет? — нахмуримся я, доставая чашку.
— Пять.
— Волк был мой.
— А какао сделаешь? — Она схватилась ладонями за столешницу, которая оказалась ей по подбородок.
Я шумно втянул воздух, стискивая зубы:
— Мы так не договаривались.