— Не хочу тебя напрягать своим взглядом, — понизила я голос. — Я не знала, что ты здесь…
— А то что? — вздернул он надменно подбородок.
— А то бы подумала лучше… — тихо огрызнулась.
— Способность думать тебе, очевидно, отказала, — неожиданно вызверился он и, глянув на дочь, добавил: — Давно. Поэтому сиди тут и учись думать заново.
Я медленно моргнула.
— Ты себя давно видел, интеллектуал? — выпрямила я спину. — В дырках весь, считаешь, от большего ума, чем у меня?
Эльдар медленно втянул воздух, и я уже думала, что выдаст порцию ненависти, но он вдруг усмехнулся и отвернулся:
— Зубы спрячь и иди выгуляй ребёнка.
— Тебя забыла спросить, — окреп мой голос.
Но он не ответил, а я подхватила Ксеню на руки и поднялась в комнату. Та успела сцапать книжку и как ни в чем не бывало уселась на диван, а я принялась расхаживать по комнате, пытаясь сбросить оцепенение, в которое вогнала меня перебранка с Эльдаром. Вот же козел! Мешаю я ему! Если первым желанием было убраться неважно куда, то теперь хотелось остаться ему назло! Мало было одного урода в моей жизни, другой пожаловал! Что за карма такая?
Пометавшись туда-сюда, я решила, что и правда не мешало бы выйти на свежий воздух. Тем более если обедом уже занялись. Проветрю голову и подумаю, что делать дальше…
Глава 2
Какого чёрта я вообще выполз из спальни?! Тянуло. К ней. Она металась по кухне, гремела шкафами, а зверюга моя дергалась на каждый звук…
Карина изменилась. Выросла… И стала ещё более притягательной. Я пожалел с первого же шага в гостиную, что решил выйти. Но назад пути не стало. Потому что взгляд прикипел к ее прямой спине. Она стояла у столешницы и пыталась взять себя в руки, но у неё не выходило. Я видел и чувствовал — ей плохо. А после ее рассказа отцу понимал почему.
Да, подслушивал, крал эту исповедь, не предназначенную для моих ушей…
И такая злость всплеснулась, что стало трудно дышать. Почему я позволил ей уйти? Почему не попробовал вернуть и сделать своей? Боялся. Страшно было сделать ей больно и не простить себя. Но разве стало лучше? Нашелся другой. А я даже не знал, не мог дотянуться и помочь, занятый тем, чтобы хоть как-то жить…
Я медленно приблизился к ней, стараясь не смотреть на её ребёнка за столом. Но девочка меня увидела и вытаращилась во все глаза. Думал, заревёт. Но нет. Она просто смотрела изучающе, и я позволил себе рассмотреть в ответ. Похожа на Карину. Но зверь внутри ощерился и вздыбил шерсть. Чужой детеныш — помеха. Да ещё какая! Ни одна самка не подпустит чужого самца близко… Но эта не знает, кто рядом. Ей и в голову не придет, что я — угроза.
Все это рвало нервы в клочья. Но когда Карина порезалась, отступило и вернуло меня в реальность. Только что делать с этой реальностью и кем быть для нее, я не знал. Проще никем. Лучше, если уберется…
«Чёрта с два!» — взял голос зверь. Не отпустит. Она сама пришла. Слабая, загнанная в угол… Как я мог отпустить её тогда? А сейчас?
Чужая…
И это бесило.
И я бесился, вымещая на ней злость, не в силах противостоять раздражению зверюги. А Карина не давала мне спуску. Не сломана. Огрызается, закрывая собой ребёнка. Да так яростно, что волчара мой признал, наконец, ту самую, за которой таскался по лесу десять лет назад. Прижал хвост и уполз во тьму, оставляя меня на поле боя расхлебывать. Молодец, что тут скажешь.
— Зубы спрячь и иди выгуляй ребёнка, — ретировался я, будто эта грызня осталась за мной.
— Тебя забыла спросить, — фыркнула она.
Забрала детеныша и ушла в комнату.
А я замер, сжимая кулаки на столе. Руки подрагивали от напряжения. Расклад откровенно убийственный. Ей надо бежать отсюда едва ли не быстрее, чем от своего бывшего мужа. Зверь ошибки своей не видит. Он очаровывал самку, влюблял в себя и видел ее отклик. Был уверен — она принадлежит ему. И сделал выбор. Это я понимаю, что наивный идиот. Мне хотелось верить, что у меня может быть все иначе, чем у отца… Но когда Карина уехала после смерти своей матери, я очнулся. Уверенность в завтрашнем дне потеряла краски, и мне остался только стылый лес и ее следы в примятой траве…
Я не мог за ней больше бегать. Только не туда, куда она исчезла. Город не для меня. Никогда не был моим местом. Более того, я боялся его и ненавидел. Где-то в его нутре не стало моей матери… И он же отобрал Карину, перемолол и выплюнул мне под ноги.
Отпущу?
Не знаю.
Не уверен.
Не думаю.
***
Гулять мы так и не вышли. Кураж прошел, и мне перехотелось мельтешить перед Эльдаром туда-сюда. Дочь занялась игрушками, разложив их на полу и что-то журча себе под нос. Мне вообще с ней очень повезло. Она всегда была на моей волне. Я брала ее и к себе в ко-воркинг, и на встречи, и в магазины. Ребёнок находил общий язык с любыми взрослыми и находил себе занятие в любой обстановке. Единственное, что ей было нужно в этой жизни — пластилин и всякая мелочь, которую она собирала на прогулках. Веточки, листики, камни и шишечки превращались у нее в волшебных существ, для которых она строила домики из коробок. Конечно, добрую часть пришлось оставить в квартире. Но я убедила ее, что мы наверстаем. И коробки я ей найду, и новый пластилин, и вдохновиться будет в лесу. Одна была проблема — пластилин у нас был везде. Здесь же нужно как-то оборудовать ей рабочее место где-нибудь. Если оставаться…