В комнату вошли. Это снова был худощавый мужчина в белом халате.
– Уже проснулись? – спросил он.
– Да, сколько я проспала?
– Около тридцати девяти часов, – ответил он.
– Так долго, – удивилась Ника.
Мужчина подошел к капельнице и снова что-то добавил в колбу.
– То ли еще будет, – с пугающей коварностью сказал он.
Вероника почувствовала, как замедляет темп ее сердце. На лбу выступил холодный пот. Ника хотела пожаловаться на резкую смену самочувствия, но, не успев, провалилась в сон.
В следующий раз пробуждение девушки сопровождалось ярким светом из окна и громким женским смехом. Он был настолько громким и коварным, что Вероника испугалась и привстала. Девушка немного посидела, прислушиваясь. Смех стих.
Только спустя несколько секунд к Нике пришло осознание, что она полностью здорова. Боли ушли. Сознание больше не было спутанным. Вернулась ясность мышления. Ника зажмурилась и попыталась прощупать окрестности. Но ей не удалось. Словно она снова стала обычной девушкой. Девушка пробовала снова и снова, но никак не могла создать сенсорную сферу.
За дверью послышались голоса.
– Я ждал слишком долго, – возмущенно басил полковник.
– Она еще не пришла в себя. Проявите терпение, – заступался за девушку доктор.
В этот момент дверь открылась и в комнату вошел огромный латиноамериканец.
– Не проснулась, значит, – сурово проговорил он, глядя в глаза сидящей Вероники.
– Доброе утро, – сказал вошедший следом врач.
Ника кивнула. Полковник открыл рот и вознамерился что-то сказать, но тут в дверь без стука нахально вошла какая-то женщина. На вид ей было около тридцати пяти. Она была похожа на мексиканку. Ника сразу догадалась, что тот ведьмовский, леденящий душу смех принадлежал ей.
– Ты говорил, что они пробудут тут три дня, а они уже неделю топчут наш песок, – ядовито проговорила она и брезгливо указала пальцем на Нику.
Вероника виновато посмотрела на доктора и попыталась вмешаться.
– Простите… – начала она.
– Молчать! – крикнула на нее, как на непослушную собаку, женщина.
– Лурдес, ты знаешь, каждый желающий может стать главой поселка. Буду рад уступить тебе место, – спокойно ответил полковник.
– Еще чего. Скукота и куча ответственности. Не надо так реагировать, – нахмурилась Лурдес, – Просто убери этих червей отсюда.
При всей своей агрессивности Лурдес была невероятно красива. По атлетическому телосложению было заметно, насколько мускулистой и стройной была мексиканка. Утонченные черты лица и черные, отливающие шелковым блеском волосы убранные в тугой хвост, совершенно не вязались с грубыми манерами красотки.
– Уберу, как только…
– Снова эти сказки про сверхспособности. Эта обморочка трусов своих в сумерках найти не сможет. Они все эти сказки нам рассказали, что бы ж.пы свои спасти. Ты же знаешь, сколько таких желающих. Приезжают, поскуливая, и думают, что у нас тут богадельня…
– Дай мне время, Лурдес. Будь терпеливой, – вкрадчиво проговорил полковник.
– Сколько? – требовательно спросила мексиканка.
– Еще пару дней.
В этот момент в комнату вошел Зияр и Алард. Лурдес окинула их презрительным взглядом и вышла.
– Она пришла в себя и, надеюсь, вы выполните свои обязательства, – сурово проговорил полковник вошедшим.
– Разумеется, – с улыбкой проговорил Зияр.
Полковник строго посмотрел на Нику и вышел из палаты.
– Она полностью чиста, – заверил доктор.
С этими словами мужчина тоже ушел. Сенсорики остались наедине.
– Вероника, сосредоточься, – сказал Зияр, – Прости, что давлю, но времени в обрез. Они и так проявили чудеса терпения. Вот фотография мальчика, про которого я тебе говорил. Начинай поиски.
У Вероники на глазах выступили слезы.
– Я не могу, – простонала она.
– Не время для эмоций и глупых принципов, если не найти мальчишку, нас живыми не выпустят, – вмешался Алард.
– Дело не в эмоциях. Я чувствую себя абсолютно здоровой, но прощупать ничего не могу. Словно у меня и не было никакого дара, – горестно объяснила Ника.
Мужчины переглянулись. Вдруг в палату вошел Нил.
– Как дела, слышал, лучше, чем вчера, – бодро заявил он.
Увидев лица коллег, настроение у англичанина сразу ухудшилось.
– Что? – кратко спросил он.
– Она не может сенсорить, – объяснил Зияр.
– Что значит, не может? Доктор сказал, что Р-90 полностью выведен, – недоумевал мужчина.
– Думаю, это вопрос времени. Уверен, если ты потренируешься, все вернется, – подбодрил Зияр.
Алард сел на стул у стены и, закрыв лицо ладонями, сказал:
– А что, если нет. У нее, если помните, и не должно было быть никакого дара.
– Ника, не слушай никого, ты сенсорик, я это видел. Соберись, – сказал Нил.
Вероника закрыла глаза и сделала несколько безнадежных попыток что-то прощупать.
– Был бы с нами Элой, он объяснил бы, в чем дело, – грустно проговорил Алард, – Он больше всех интересовался макросенсорикой и знал много тонкостей.
– Как он? – испуганно спросила Ника.
– Лежит, как овощ, в соседней комнате, – с болью в голосе ответил Алард.
– Ника, ты девушка, к тому же далеко не боец, но сейчас нужно собрать все силы. После побега Говард арестовал твоих родителей. Они уже неделю томятся в камере предварительного заключения неподалеку от Иркутска, – сообщил девушке Нил.
Вероника вскрикнула и закрыла лицо руками. Это была последняя капля. Такая боль и отчаяние охватили девушку, каких прежде в жизни ей испытывать не приходилось.
– Моя бабушка… – всхлипывая, бормотала девушка, – У нее слабое сердце.
К Нике подошел Нил и встряхнул за плечи.
– Не время лить слезы, только ты можешь все исправить. Просто вспомни, как прослушивать, – глядя в глаза, сказал он.
– Я не могу! – крикнула Ника и оттолкнула мужчину, – Макросенсорика это не талант, а проклятие. Если бы была обычной, никогда бы не прошла через этот ад. Да будь он проклят этот ваш дар!
Кто-то крепко обнял девушку. Она попыталась оттолкнуть мужчину, но хватка оказалась очень сильной. Нике было все равно, кто ее схватил. Она уткнулась в грудь мужчине и горестно разрыдалась.
В комнату вошел доктор. Увидя бьющуюся в истерике пациентку, он аккуратно вколол ей снотворное.
– Не надо, – вскрикнула Вероника.
Но реальность стремительно уплывала вдаль. Сон, словно цунами, накрыл сознание, наполняя разум темнотой и покоем.
Глава 20
Вероника проснулась все в той же комнате. Увидев засаленный потолок знакомого помещения, девушка грустно вздохнула. Как ни хотела девушка очнуться в родной квартире, этому не суждено было сбыться. Все происходящее не было сном.
Девушка встала с постели и, вспомнив слова Аларда о том, что Элой лежит в соседней комнате, пошла посмотреть на человека, которому еще хуже, чем ей. Старший брат не обманул. Всего лишь через тонкую стену от Ники всю неделю лежал, подключенный к различным пикающим аппаратам, Элой. Мужчина лежал укрытый белой простыней, а все, что не укрывала материя, было перебинтовано. Даже лицо скрывалось за кипельно белыми повязками. Ника подошла поближе и попыталась прислушаться. Как же ей хотелось увидеть его «спектр», прощупать пульс, «поговорить» с сердцем.
– Авраам отличный медик, лучший из лучших, но даже он не смог ему помочь, – послышался голос Аларда за спиной.
Ника вздрогнула от испуга и обернулась. Мужчина пересек комнату и встал рядом с девушкой.
Они молча стояли рядом и смотрели на Элоя. Раздавался мерный писк оборудования и шум от работы аппарата искусственного дыхания.
– Я так и не смогла ничего прощупать, – неожиданно проговорила Ника.
– Странный термин «прощупать», для тебя это ощущается именно так? – заинтересовался Алард.