— Не больно делаю? Ты пищи если что, утёнок, — ласково попросил, переключаясь ко второй гематоме, бережно растирая, пока ты немного ежилась мурашками от двояких ощущений…
— Немного, но это ничего, спасибо, — кивнула ему в знак одобрения, но крылатый монстр все равно стал ещё осторожнее. И когда закончил, сам опустил твою кофту, медленно погладив затем твои плечи, ниже, до кончиков пальцев, которые ободряюще сжал.
— Пока так, а с остальным давай завтра разберемся, тебе лучше всего сейчас будет поспать, а утром ванну примешь нормально. Уборная вон там, а я в гостиной, зови, если чего нужно. Договорились? — Бастиан собрал упаковки от пластырей, смяв их в кулаке.
— Как мне Ва… тебя отблагодарить, Бастиан? — запнулась ты, ощущая, что его крыло на спине чуть шевельнулось, словно погладив.
— Отблагодаришь тем, что быстро поправишься. И зови меня Тиан, мелочь. Здесь я тебе не преподаватель по гитаре, с которой у тебя полный раздрай, хах, — усмехнулся он, вставая с мягкой постели и уходя из комнаты, не в силах перестать чудаковато улыбаться, пока ты провожала взглядом переливы его великолепных крыльев. Упала на спину, выключив бра и любуясь тем, как загадочно мерцали какие-то хрустальные стекляшки на потолке, повязанные на крупные ветви, что украшали его своды вкупе с гирляндой из маленьких, медных плафончиков… Здесь было так уютно…
Ты так и уснула с улыбкой впервые за долгие месяцы нескончаемого страдания.
Спала долго, без всяких сновидений, почти без движения. Настолько длительно, что даже любивший поспать подольше Тиан заволновался, придя в спальню с горячим завтраком, больше, правда, подходящим по времени для обеда. Сел рядом взволнованно, начав тебя несильно толкать, нависая сверху большой, крылатой тьмой в домашней футболке черного цвета и коричневых штанах свободного кроя.
— Хей, заболела совсем? Малыш, ты как? — звал он, видя, как ты с трудом разлепила веки, потерянно глядя на знакомые яркие глаза. Картинка вертелась краткой амнезией — ты не могла понять ни где ты, ни когда ты.
— Мм? Чего? — непонимающе прищурилась, а затем и вовсе потерла лицо ладонями, постепенно возвращая память, да и чувствовала ты себя в самом деле лучше благодаря такому долгому сну, — долго я проспала, да?
— Вот же ж… Я уж испугался, что тебе хуже стало, уже день в самом разгаре, а ты будто растаявшее в жаре облачко. Как самочувствие? — Тиан вздохнул с облегчением, садясь ровнее и рассматривая твое сонное лицо. Рядом у окна уже лежала стопка чистых вещей и полотенец для тебя, а сам монстр в руках держал кружку с чаем и деревянную тарелку, полную картошки и кусочков аппетитного мяса, от одного аромата которого желудок призывно заныл, привлекая внимание твоего учителя.
— Как видишь… С такими темпами начну объедать, — улыбнулась, радуя его тем, какой могла быть живой. И твоя попытка шутить его искренне радовала, став добрым знаком и лучшей наградой ему за доброту и неравнодушие к тебе во всех смыслах этого слова.
— Как бы я сам тебя не съел, утёнок. Знаешь же, какие легенды насочиняли студенты? — Тиан передал в твои руки завтрак, удовлетворенно глядя, как ты тут же начала есть, бурча под нос благодарности.
— Ох, это вкусно~. Ты сам готовишь? Это уничтожает любые слухи о тебе, знаешь ли. Хотя, признаться, я не слушаю сплетни о ком-то. Все же личное знакомство покажет все, как оно есть, без лишних глупостей и домыслов, — протянула довольно, запивая все чаем с явным привкусом дикого чабреца и мяты.
— Конечно сам… А на счёт домыслов… А, впрочем, неважно. Рад, что тебе стало легче, мелкая, — Тиан спокойно глядел на то, как ты уплетаешь горячий завтрак, казавшийся тебе умопомрачительно вкусным. Настолько, что ты даже промычала тихонько от удовольствия, наслаждаясь вкусом идеально подобранных специй. А от этого звука по всем жилам Тиана пронесся табун мурашек, распушив перья на крыльях приятным чувством и желанием слышать это вновь, но в несколько другом ключе. Монстр отвернулся, стиснув зубы, коря себя за недопустимость подобной эмоции, заставившей его смутиться — даже румянец цвета сине-рыжей Авроры проступил на веснушчатых скулах. Ты всего этого не заметила, увлеченно доедая завтрак, но вместе с тем ты ощущала смятение от того, что пользовалась вот так, даром, чужой добротой. Не привыкла к такому, было неловко, немного страшно от неизвестности, в которой некому подсказать или направить… Это вдруг навалилось такой волной пережитого стресса, что аппетит моментально угас, заставив отставить почти пустые тарелку и кружку на тумбочку со стороны двери и стеклянным взглядом уткнуться в руки. Тишиной ты привлекла внимание крылатого преподавателя, что обернулся озадаченно, смеривая твою сжавшуюся поверх мягких шкур в комочек фигуру полным недоумения взглядом.
— Ты чего? — спросил тихо, чуть опустив изгибы крыльев, на перья которых ты перевела взгляд, отмечая, что у спины они были очень светлыми, напоминая лазурь рассветного неба или моря на коралловых отмелях атоллов.
— Я… Тиан, что мне делать? — подогнула колени к груди, обнимая их и действительно не понимая, в какой момент жизни свернула не туда. Нет, плакать не хотелось, но неизвестность пугала и вгоняла в какое-то холодное оцепенение, словно в кровь вогнали огромную дозу лидокаина, лишив душу способности искать решение. И в этом вопросе куда больше, чем интерес к рутине одного дня.
— Успокойся для начала. Не думай ни о чем, все будет в порядке. Я днём отойду ненадолго, ты можешь делать, что вздумается, но не уходи из дома и, желательно, больше спи и ешь, — ответил невозмутимо, дав тебе четкое направление, за которое ты ухватилась подобно утопающей, отмерев от оцепенения и кивнув монстру, что чуть качнул крыльями, довольно жмурясь на твое согласие.
С этого дня твоя жизнь обрела краски, большая часть которых тонами уходила в синеву.
Ты совершенно точно вспомнила, как дышать именно рядом с Тианом, более не интересуясь делами отчима, благо твое совершеннолетие было прикрытием от любых вопросов. Но неловкости это не убавило, как и желания не быть зависимой, а потому, стоило тебе прийти в норму, ты занялась поисками подработки. Но и уроки игры не бросила, занимаясь теперь, на радость монстру, дома, ведь ему лишний час торчать в академии было весьма лениво, о чем он не стесняясь сообщил, рассмешив тебя таким откровением, непривычным от того, что был старше, и ты даже не представляла — насколько. И работа действительно нашлась, прямо в стенах учебного заведения, где библиотекарю требовалось подмастерье, и теперь вечера ты проводила за починкой десятков переплётов книг, и к стертым струнами пальцам добавились ещё и царапины от сотен листов бумаги. Тиан снова ворчал на тебя, пытался переубедить, но ты была непреклонна, заявив, что работа ещё никому не вредила, и монстр смирился, хотя внутри все ещё клокотал протест… И не только он, ведь этот крылатый, грозный на вид, но безгранично добрый в душе скелет, проникся к тебе довольно сильной привязанностью, и для себя успел признать, что ее не вырвать из души, не разломив ту надвое.
В один из таких вечеров, получив очередную зарплату, ты подъезжала к дорожке до дома совершенно уставшая. Впереди ждали выходные, и мысли то и дело крутились вокруг Бастиана, что в последнее время любым своим действием вызывал непривычную дрожь глубоко внутри, словно крыльями десятков крошечных бабочек щекотало диафрагму, заставляя затаить дыхание на ноте рваного выдоха.
Отрицать свои чувства было бесполезно.
Но стоило выйти из автобуса, как все оборвалось выстрелом навылет, ведь перед тобой стоял он. Отчим…
Как? Откуда? Почему? Все эти мысли неслись неуправляемым локомотивом, снося все чувством дикой паники — чувством, что ты только-только начала забывать.