— Ты никому об этом не расскажешь и не сойдёшь с ума, пожалуйста, — умоляю его я.
Папа кивает.
— Ребёнок от Райана, — бормочу я.
— Какого Райана? — медленно спрашивает он.
— Круза.
— Когда, чёрт возьми, ты успела с ним переспать? — он встаёт, при этом отодвигая кофейный столик на пару дюймов.
— Два месяца назад… в пляжном домике.
Я вижу, как он складывает все кусочки воедино. Он начинает расхаживать по комнате, что-то бормоча себе под нос, в то время как мы с мамой остаёмся сидеть, ожидая, пока он успокоится.
— Я убью его, — наконец заявляет папа, останавливаясь на месте. — Он мертвец.
— Он в Афганистане, — выдыхаю я, и на глаза снова наворачиваются слёзы.
— Чёрт, — лицо отца смягчается, и он пересекает комнату, притягивая меня в свои объятия. Он обнимает меня несколько минут, пока я вновь не овладеваю своими эмоциями.
— Ты должна сказать ему, — заявляет он. — Ты не можешь скрыть это от него, — когда его глаза встречаются с глазами моей мамы, я точно знаю, о чём он думает. Когда она была беременна мной, то скрывала это от него. Это не то, о чём они часто говорят, но мы с мамой достаточно близки, и она всегда честна со мной. Когда я потеряла Йена, и папа посоветовал мне написать ему письмо, они рассказали мне историю беременности моей мамы и через что прошёл мой отец, когда пристрастился к наркотикам.
— Это не одно и то же, — я отстраняюсь от отца, мне необходимо немного пространства. — Он в другой стране. Он может умереть там.
— Милая, — сочувственно произносит мама.
— Как я вообще смогу до него дозвониться? Написать ему, отправить чёртово письмо. Привет, сюрприз! Я беременна, а ты за тысячи миль отсюда, сражаешься за свою жизнь в пустыне. Поздравляю, папочка!
— Микаэла, — начинает отец.
— Нет, я скажу ему. Но не сейчас. Не пока он там. Сейчас неподходящее время. И я прошу тебя тоже никому ничего не рассказывать. Если он вернётся живым, я сообщу ему.
Глава 17
Райан
Важный день
— Я собиралась сказать тебе, — тихо произносит Микаэла. — Но я была… — она резко втягивает воздух. — Что, если бы ты..?
Я самостоятельно мысленно заполняю пробелы её незавершённых фраз, точно зная, что происходит в её голове. Она была напугана. Что, если бы я не вернулся живым? Но это не оправдывает того, что она держала меня в неведении, но в чём-то я всё же её понимал. Она потеряла мужа и боялась потерять и меня. Вот почему я ушёл от неё в тот день. Я знал, что мы не сможем быть вместе. Знал, что она никогда не будет счастлива с кем-то вроде меня, а она заслуживала счастья.
— Прости, — извиняется она, а её рука опускается на выпирающий живот в защитном жесте.
Я хочу успокоить её и сказать ей, что всё в порядке, но всё ещё зол и мне чертовски больно.
— Если бы я не пришёл сюда, то никогда бы не узнал о том, что случилось. Я бы просто вернулся в Афганистан, так ничего и не узнав.
— Она не может вернуться в прошлое и изменить свои решения, — настаивает Марко. — Но я могу уверить тебя, что это её гложет.
— Это и наш внук тоже, — настаивает уже моя мама. — Мы имели право знать. Этот ребёнок — тоже член нашей семьи.
— Я хотела сначала рассказать Райану, — произносит Микаэла. Её руки сжимаются на животе, и она вздрагивает.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, моё беспокойство за неё пересиливает гнев.
— Да. У меня весь день схватки.
— Какой интервал? — спрашивает мама. Между её собственной беременностью и беременностью моих сестёр у неё было пять беременностей.
— Минут двадцать или около того. У меня ещё есть пара недель.
Пара недель.
Я здесь всего на пару недель, а потом снова уезжаю ещё на четыре месяца. За это время у неё родится ребенок.
Наш ребёнок.
И вот так просто мой гнев возвращается.
— Я мог бы быть рядом, — говорю я, пытаясь контролировать свой тон. — Я мог бы запланировать свой отпуск на то время, когда родится ребёнок, но теперь я здесь и, вероятно, уеду до того, как ты родишь.
— Я…
— Да, я слышал, ты сожалеешь.
Мне нужно уйти, пока я не сказал чего-нибудь, о чём могу пожалеть, поэтому разворачиваюсь и выхожу за дверь. Родители окликают меня по имени, но я не обращаю на них внимания и захлопываю за собой дверь.
Я собираюсь сесть в свой грузовик и уехать, пока не слышу, как уже Микаэла зовёт меня по имени.
— Я не хочу сейчас говорить.
— Райан, пожалуйста, — умоляет она. — Я не хотела, чтобы всё так произошло.