РАНЯЕВА. Не люблю водки. Хоть и пью иногда.
ВОТКИН. А я и вина не пил. Алиготе - не пил, рислингов никаких не пробовал, Каберне - не нюхал даже, Хванчкара - даже названия не слыхал. То есть слыхал, а в глаза как раз не видел.
РАНЯЕВА. А родственник ваш не зашибает? Зять мой будущий?
ВОТКИН. Повторяю - не родственник. Сосед. Тут, бубны-козыри, такая история. Раньше пил, даже очень пил. А потом взялся за ум. Как отрезало. История, говорит, дала мне шанс.
РАНЯЕВА. Значит, опять сорваться может?
ВОТКИН. Не полагаю. Думаю, пример отца служит ему примером. Отец его схоронил больную свою жену, мать его, а сам повесился от белой горячки на этом вот как раз чердаке.
РАНЯЕВА. Ну вас, какие вы вещи рассказываете!
ВОТКИН. Что ж сделаешь - факт! Человек был гордый. Мне говорил: ты, Воткин, живешь убого, ты нищ духом! Допустим, оно и так. Но вот я живу убого, а где ты?
РАНЯЕВА. Я в Бога верю. Я очень сильно верю в Бога! Я прямо жить без этого не могу, в церковь каждую неделю, как в баню! Так в бога верю, прямо... ( Не находя слов, страстно стискивает руки.)
Входят МИНУСИНСКИЙ и ДАУНЗ.
МИНУСИНСКИЙ. Мать невесты, если не ошибаюсь?
РАНЯЕВА. Раняева Галина Петровна. Можно Галина. Я что, старо выгляжу, что на мать похожа?
МИНУСИНСКИЙ. Наоборот. Мне сказали, что очень моложавая мама. Я как увидел вас: ну, думаю, совсем молодая девушка! Это или сама невеста или ее мама. Но невесты тут нет, значит - мама!
ДАУНЗ ( с акцентом). Здравствуйте.
РАНЯЕВА. Это что, иностранец?
МИНУСИНСКИЙ. Из Америки приехал. Совладелец наш и компаньон. Джон, плиз, лук вокруг - это чердак. Тщердак.
ДАУНЗ. Тщердак. Тщердак. Грейт!
МИНУСИНСКИЙ. Вери гуд! В Америке есть чердаки?
ДАУНЗ. Тщердаки ин Америка? Ес, польным-польна. Коробутчка. Грейт тщердак! Бьютифоул тщердак!
РАНЯЕВА. Ему нравится, что ли?
МИНУСИНСКИЙ. Конечно. Милая старина и ветхость. ( Даунзу. ) Здесь, Джон прошла наша юность.
ДАУНЗ. Оу-ноу!!
РАНЯЕВА. Испугался, что ли?
МИНУСИНСКИЙ. Восторгается. Обожает восторгаться. Положительные эмоции полезны для здоровья. Его хлебом не корми, дай повосторгаться. Они с утра встают и вместо завтрака ищут, чем бы повосторгаться. Солнце светит - хорошо! Дождь идет - прекрасно! Снежок посыпал - вообще от восторга с ума сходят. Ес, Джон?
ДАУНЗ. Ес.
МИНУСИНСКИЙ. А оттуда вон пацаненок упал и разбился. Насмерть.
ДАУНЗ. Оу-ноу!
МИНУСИНСКИЙ. А там вон повесился папаша нашего жениха.
ДАУНЗ. Оу-ноу!!
РАНЯЕВА. Он что, все по-русски понимает? А говорить может?
МИНУСИНСКИЙ. Только три слова: здравствуйте, спасибо и о^ кей.
ДАУНЗ. Тщердак.
МИНУСИНСКИЙ. Ну да, еще одно появилось - тщердак. Вери, вери гуд, Джон! (Раняевой. ) Не смотрите на него так, он женат, у него пятеро детей. А вы - замужем?
РАНЯЕВА. В разводе. А пятеро детей не помеха. Давно он тут? В гостинице небось? По домашней кормежке небось соскучился? Скажи ему, что я его в гости приглашаю на пирог.
МИНУСИНСКИЙ. Джон, эта вумен вонт ю.
ДАУНЗ. Оу-ноу?!
РАНЯЕВА. Врешь, не так сказал! Я сама английский в школе проходила, понимаю кой-чего! Сэр! Плиз кам май хаус, на май пай, это, ну, ю хангри, есть, кушать, жрать пирог, ес?
ДАНЗ. Ес, спасибо!
ВОТКИН. Он ваше предложение может понять в аморальном смысле.
РАНЯЕВА. И дай-то бог! А то наши мужики нашу женщину уже ни в каком смысле не понимают!
МИНУСИНСКИЙ. Не все, Галина, не все!
РАНЯЕВА. Не сепети, ты сегодня в минусе!
ВОТКИН. Между прочим, его фамилия как раз Минусинский. Но не от слова минус, а от названия города Минусинск. Это я, Женя, не для издевательства над тобой говорю, а сообщаю как совпадение.
МИНУСИНСКИЙ. Ты всегда был мудр и справедлив, дядя Ваня, строгий наш сосед! Ты нас гонял, чтобы мы не топтали цветы возле дома - и как ты был прав! Ты нас не пускал на чердак, забивал дверь, а мы не слушались. Ты даже капканы ставил!
ВОТКИН. Капканы я ставил слабые, чтобы напугать, а не покалечить. Для вашего же блага.
Даунз достает из кейса ноутбук, садится, начинает стучать по клавишам.
РАНЯЕВА. Что это у него?
МИНУСИНСКИЙ. Ни дня без цифры. Такой жмот - своих денег не дал, на общие купили ему. Неделю уже считает, что выгодней - перестроить дом или сломать и новый возвести. А где жених-то с невестой?
РАНЯЕВА (подсаживается к Даунзу). Джон, а как бы мне научиться... Ну, как тебе... Ай вонт на этой вот хреновине... Я хочу понять, как она работает, ай вонт ю андестен, понял?