- Судя по вашим поступкам, моё нетленное высочество, я бы вообще придумал для вас самую лютую смерть.
- В таком случае у меня пропало всяческое желание продолжать наш диалог.
- Итак, мон ами, я прощаюсь с вами до следующего свидания. А сейчас мне крайне необходимо заняться текущими делами.
- И я вам не понадоблюсь?
- Эти дела настолько конкретны, что совершенно не потребуют вашего вмешательства.
- Не смею вам мешать, сэр, и удаляюсь на временный покой.
- Как жаль, что только на временный.
- Я вижу, сударь, что вас уже не переделать.
- А вот этого как раз и не требуется. Спи спокойно, дорогой товарищ. Мы всегда будем помнить вас и скорбеть о вашем отсутствии каждую свободную минуту.
- Неблагодарный вы человек, сударь. На вашем месте я никогда бы так не поступил.
- На моём месте? Ты хочешь сказать, что на моих похоронах ты...
- Конечно, сударь! На ваших похоронах я... я... выскажу всё... что думаю о нас двоих.
- На моих похоронах, милый мой, ты будешь почивать вечным сном в моём отмирающем черепе и не сможешь произнести ни единого слова. Нас буду отпевать двоих.
- Извините, сэр, но я - ваша душа. А душа, как вы прекрасно знаете, должна покинуть бренное тело после смерти его хозяина.
- На какой день?
- Если не ошибаюсь... на девятый.
- А на сороковой вы помчитесь наверх, к вратам рая, навечно оставив меня в земле-матушке. Так что до рая, милейший, вы будете молчать, и никто из живых вас даже не услышит. Вы окажетесь в роли современного киногероя: "Живой в гробу" или, к примеру... "В замурованном склепе ещё продолжают взывать к справедливости". Продолжим?
- У вас, мин херц, есть одно отвратительное качество: вы можете испохабить любой праздник души.
- Да, конечно, тебе, пожалуй, испохабишь. Думаю, ты ещё попортишь мне нервы.
- Вот это уже мужской разговор, сударь. И всё-таки вы неблагодарный человек, мин херц... Приятно оставаться.
Диалог № 3
- Вы оказались совершенно правы, сир. Я вам не понадобился, так как всё это время вы предпочли заниматься обыкновенной писаниной. То есть, конечно, не совсем писаниной, а автоматическим заполнением пяти историй болезни.
- Если бы я не научился этому, мон шер, то непременно воспользовался вашей помощью, так как просить помощи у моих коллег мне было бы стыдно, особенно после тридцатилетней практики.
- Но в этом деле, сударь, вы дошли до такого совершенства, что, как Гай Юлий Цезарь, вполне можете заниматься сразу тремя делами одновременно: писать историю болезни, подписывать различные справки и слушать очередного посетителя.
- Да, но в отличие от Вашего покорного слуги Цезарь занимался важными государственными делами.
- Какая разница?
- Огромная... Степень риска совершенно разная. В отличие от него я ничем не рисковал и любую свою ошибку мог исправить безболезненно - как для себя, так и для больного. Иначе, мой друг, мы могли бы объявить преемником великого Цезаря любого двухлетнего малыша, который одновременно сосёт из бутылочки молоко, сидит на горшке, пинает ногой мячик и вдобавок гремит ложкой по кастрюльке, напевая знаменитый мотив племени Тумба-Юмба. Вы представляете, мой друг, - пять дел одновременно!
- Да уж, в элементарнейшей иронии и пошлейшем юморе вам, конечно, не откажешь. В таком случае вы могли бы перечислить мне все действия спящего пьяного мужичка, который одновременно храпит, ругается во сне матом, сучит ручонками и ножонками, бьётся лбом об пол, мочится в штаны и исходит...
- Достаточно, мой друг, достаточно. Дальше можете не продолжать, так как мы с вами можем дойти до полнейшего маразма, а это будет уже издевательством над великим человеком.
- Нет, до такой глупости Цезарь, конечно же, не дошёл бы никогда, так как всегда берёг своё драгоценное время и не стал бы растрачивать его на пустую болтовню.
- Я думаю, вы глубоко ошибаетесь, мой юный друг. Не потратив время на пустяки, очень трудно добиться главной цели... особенно в мирной жизни. На войне всё, конечно, предельно ясно, хотя и здесь не стоит забывать о пустяках, которые могут довести тебя до... поражения.
- И какие же это пустяки, мин херц, способные довести нас до поражения?
- О, их так много, что можно не только проиграть, но и бесславно погибнуть. Например, обыкновенное взаимопонимание. Если два человека не могут вовремя добиться взаимопонимания, то их незначительные разногласия в недалёком будущем обязательно превратятся во взаимные упрёки, враждебные оскорбления, амбициозность, категоричность, неприкрытую неуступчивость, что, в конечном итоге, и приводит к обязательному поражению в главном деле... как, например, у нашего президента с Соокашвили.