До сих пор много вопросов без ответа. Это был поджог с применением магии. Кто-то хотел уничтожить все здесь.
Служители закона смогли установить, что на дом наложили защиту, которая не позволяла вынести предметы, заключенные в круг. Однако их, скорее всего, уничтожил огонь, как и моего брата, который не смог выбраться наружу.
Предполагаю, это книга или несколько книг. Смайтин умер, пытаясь спасти ценные экземпляры. Что это было, наверняка я не знал. При теле брата ничего не обнаружили.
— Я сочувствую тебе, — оглядывалась по сторонам Бьянка.
Все, что осталось от уютной и богатой обстановки комнаты, после пожара казалось жалким и устрашающим. Мебель превратилась в обуглившиеся остатки, со стен свисали куски картин и когда-то дорогих обоев, выполненных на заказ. Потолок обвалился во многих местах.
Когда-нибудь у меня будут средства, и я верну особняку его былое величие. Мне уже поступило несколько предложений купить дом, но за него сейчас предлагали такие копейки, что их не хватило бы даже уплату по ссуде за один месяц. Я не стану продавать фамильное поместье из-за временных трудностей!
— Брат хранил самые ценные книги в своей комнате. Это на втором этаже.
Я так и не смог войти в его спальню. Его тело нашли на ступеньках.
Книга, из которой я узнал о тайнах стофки, лежала у Линоя.
— Значит, нам туда.
Я выставил руку вперед и силовой волной смел все, что лежало на ступеньках, чтобы мы могли пройти. Жаль, магией восстановления мы не обладаем, чтобы вернуть все как было.
Я пошел вперед, держа Бьянку за руку, чтобы при любой опасности или обвале спасти ее.
***
До спальни мы дошли без происшествий. Осталось главное: войти внутрь.
— Давай я.
Бьянка решительно открыла дверь. Я впервые увидел разрушения спальни брата. Здесь все было еще плачевнее, чем в зале и детских. Шкафы, на полках которых стояли книги, сгорели. От них не осталось ничего, кроме пепла.
Служители закона говорили, что ценное в доме все уничтожено, но я не думал, что настолько. Огонь — страшная сила, особенно если он приправлен мощной магией.
— Я так понимаю, на книги рассчитывать не стоит, — тяжело вздохнула Бьянка.
Она с жалостью осматривала помещение.
— Можем посмотреть других комнаты, — предложила дрэо. — Если нам повезет, они пострадали не так сильно.
— В других я был. Там нет книг.
— Здесь их тоже нет, — с грустью заметила Бьянка.
Я перевел взгляд на обгулившуюся кровать, а потом — на пол.
— Посмотрим.
Подошел к месту, где стоял комод. Под ним находился тайник. Я хорошо знал принцип его действия, ведь сам его и сделал в детстве. Сюда я прятал от родителей сладости, которые ночью съедал. Много лет назад здесь находилась моя детская. С тех пор здесь все поменялось, но тайник остался.
Наступил на одну доску, потом — на вторую и снова — на первую, но уже два раза. Под комодом щелкнул замок, и закопченная поверхность пола отъехала в сторону.
Не уверен, что брат пользовался этим, но мало ли…
— Ого. У меня в детстве тоже был тайник. Я хранила там тетрадь с личными записями, — вспомнила Бьянка и несмело подошла к комоду. Она присела и заглянула внутрь.
— Там что-то есть! — воскликнула дрэо.
Я грустно улыбнулся. Все-таки брат предсказуем. Хранил ценное в моем тайнике.
Присел рядом с Бьянкой и извлек оттуда книгу и шкатулку с драгоценностями мамы. Вот они где! А я их искал! Думал, что их уничтожил пожар.
Открыл шкатулку и ласково провел по ожерельям и кольцам. Мама их очень любила.
— Эти ценности мама завещала своим внучкам. Смайтин предлагал их продать, но я сдержался. Но, если не найду выхода, придется так и поступить, чтобы прокормить детей до тех пор, пока не решу вопрос с работой.
Бьянка ничего не ответила, только грустно улыбнулась.
Я перевел взгляд на книгу. Это был второй том того издания, что находилось у меня дома, о чем я и сообщил Бьянке. В книгу оказались вложены листы, исписанные почерком брата.
Часть из них я дал дрэо.
— Смайтин переводил некоторые фрагменты книги. Нужно проверить, есть ли тут упоминания о заклятии привязи. Точнее, как его снять. Если книга — продолжение моей, значит, в ней может быть и разгадка.
Бьянка принялась перечитывать записи. Я тоже углубился в свою часть бумаг.